дать представление о размерах города. Ей нравилось смотреть с этого балкона. Ты знаешь, что там живут тысячи людей, и ты почти можешь прикоснуться к ним рукой, но перед собой ты их не видишь. Может, это только ей казалось забавным? Она перевела взгляд своих фиолетовых глаз на угол балкона. Туда, где стояли две небольшие крысы. Внешняя стена балкона состояла из деревянных выкрашенных дощечек, сбитых на расстоянии друг от друга. Поэтому крысам тоже было видно город.
Сколько она уже здесь находится? Две недели или больше? Слишком долго. Она не привыкла отступать, но время неумолимо неслось вперед.
– Хозяин не любит, когда мы задерживаемся. – сзади послышался девичий голос.
Она обернулась. Это Делорис стояла на пороге. Невысокая худая девушка лет четырнадцати-пятнадцати. Коротко обстриженные волосы, серые глаза и островатый нос. На шее чернела татуировка в виде ошейника. Одета она была так же, как и все обычные служанки. И впечатление она оставляла после себя обычной служанки. Ну, разве что была чуть грязнее, чем следовало бы.
По крысам пробежал зеленый перелив. Они на одно, почти не уловимое, мгновение стали зелеными и полупрозрачными, а в следующее – простыми уличными крысами. Самыми обычными крысами, которые стоя смотрят с балкона на вечерний город.
Девушка на балконе бросила последний взгляд на город, тонущий в сумерках.
– Я уже иду.
– Странная ты. – сказала ей Делорис.
– И это говорит мне девочка, которая стрижется как мальчик? – подковырнула ее девушка.
– А я твоих волос вообще не видела. – Делорис направилась вглубь комнаты. – Ты всегда ходишь в этом головном уборе. У тебя хоть есть волосы? Может, ты – лысый мужик?
– Ага, и сейчас этот лысый мужик даст тебе подзатыльник. – девушка наигранным движением подняла руку, которую Делорис, обернувшись, сразу же увидела.
– Ладно-ладно. Главное, пойдем отсюда.
Они пересекли богато обставленную роскошной мебелью комнату. Три ее стены украшали картины, а на одной были старинные мечи и кое-какое другое оружие. Делорис открыла дверь и потом закрыла за девушкой. Фиолетовоглазая направилась к двери для прислуги. В двухэтажном доме им разрешалось ходить только по специальной лестнице, чтобы лишний раз не попадаться на глаза хозяину дома и его посетителям. Она сделала несколько шагов по коридору до двери и открыла ее. Впереди были ступеньки. Прислуга жила на чердаке. Девушка быстро поднималась по ступеням, пока не поняла, что Делорис не идет за ней.
– А ты куда? – спросила она.
– Я на кухню. Старая Захва просила помочь ей отсортировать продукты. Сегодня поставка задержалась. – Делорис была уже на пролет ниже.
– Тогда зачем ты за мной приходила? – фиолетовоглазая была в недоумении.
– Чтобы тебе не задали взбучку, как в прошлый раз. Не хочу, чтобы тебя выгнали. Ты похожа на человека в отчаянном положении. – Делорис снова зашаркала по ступеням и ее голос донесся совсем снизу. – Помогай страждущим и, когда ты будешь слаб, сильный поможет тебе!
Эти ее пафосные реплики иногда раздражали. Было странно слышать их от человека, который еще и взрослым толком не стал. Фиолетовоглазая улыбнулась, эта девочка проявила о ней заботу. Странное это ощущение, когда о тебе заботится чужой человек. Она вздохнула, постояла немного на лестнице, подумывая, не стоит ли вернуться на балкон. Вид из окна чердака был так себе. И окно там маленькое и смотреть в него было неудобно. Но подводить Делорис не хотелось. Девушка еще раз улыбнулась и пошла в свою комнату. До двери она не дошла.
Что было хорошего в отдельном лестничном помещении для прислуги? Разве то, что окон в нем не было и приходилось щурить глаза каждый раз, когда заходишь или выходишь из этого тускло освещенного подобия темницы? Или то, что здесь было очень узко и, когда что-то тяжелое и объемное несешь, то это ужасно неудобно? Нет. Было просто замечательно, что дверь на лестничный проем для прислуги была в паре шагов от входной двери. И эта дверь плохо закрывалась. Девушка услышала сдавленный крик ужаса охранника, который всегда находился внизу и следил за входом в дом. Когда людям смешно, они смеются. Когда им больно, они плачут. А когда людям страшно, они кричат. И кричат громко. Совсем другая ситуация, когда очень страшно, когда ты практически парализован волнами страха. Когда на тебя действует ужас. В такие моменты крикнуть громко не удается, ты словно задыхаешься в своем страхе и издаешь именно такой звук, который она и услышала.
Две недели или больше. Он, наконец, пришел.
Она как можно тише спускалась вниз. Замерла лишь на секунду, когда услышала грохот внизу. Скорее всего, охранник при падении что-то зацепил случайно или специально. Это уже не имело значения. Теперь весь дом будет на ушах. Плохо. Все должно было пройти тише.
Девушка рванула со всех ног. Она выскочила
