что он так сказал только для того, чтобы лишний раз угодить колдунье! Впрочем, я не сильно расстроился.
– Один голос против двух, – отметила Эмилия.
Я пожал плечами.
– Хорошо, трогаемся по вашему направлению!
Грешем уселся на козлах телеги, остальные забрались вовнутрь. Натягивая поводья и похлопывая лошадей по бокам, вампир уводил их с нашей стоянки. Мы выбрались на мощёную дорогу и покатили в сторону Шальха. Чесночок и Перчик отлично слушались своего управляющего. Они ладно отзывались на его команды и скакали практически в одну ногу. Я отметил, что из моего ученика мог бы получиться недурной конюх! Вполне вероятно, что в нём пропадает талант! По возвращению в Шато, я обязательно прикуплю парочку лошадей и карету. Хочу, чтобы Грешем вёз меня по улицам столицы, и знатные дамы видели, как я машу им из окна рукою в белой перчатке. Я надеюсь, что королева Элизабет не поскупится и выделит мне на этот каприз небольшую сумму денег. А пока мне приходится обходиться без роскоши и трястись в обычной повозке, которую продувают все ветра мира. Я поплотнее закутался в тёплую шубу. Осень должна скоро закончиться. Я отчётливо ощущал это своими продрогшими пальцами ног. Наступает время Большого холода. Как отражение моих мыслей с серого неба повалил густой снег. Падая, белые хлопья скатывались по брезенту телеги и тут же таяли под нажимом колёс. Тяжёлые и мокрые, они частично попадали к нам через дырки хилой крыши. Один из таких комков упал Мурчику на голову. Недовольно фыркнув, кот потёрся ободранными усами о мой сапог. Его взгляд устремился на пустой мешок из-под зерна. Недолго думая, Мурчик прыгнул в скомканное отверстие. Одна половина полосатого разбойника скрылась под мешком, а вторая стала подметать пол коротким хвостом. Какого бы размера не был кот, он всегда остаётся котом. Если поблизости есть пакет или коробка, он непременно туда заберётся. Я легонько прихватил кончик виляющего хвоста, и из мешка послышалось недовольное мяуканье. Задние лапы заскребли по деревянному настилу, Мурчик пытался выбраться, а я поднимал кулёк всё выше, чтобы он целиком оказался в западне.
Эмилия, наблюдавшая за нашей игрой с видом умудрённой летами женщины, промолвила:
– Сколько мужчина живёт – ровно столько длится его детство. Вот скажи, Калеб, зачем ты это делаешь? Я же велела тебе не перенапрягаться.
– Мне показалось, он заскучал, и маленькое жизненное препятствие ему не повредит! – пыхтя, отозвался я.
Под весом кота мешок медленно, но верно рвался по швам. Вдруг телега налетела на камень, и нас сильно качнуло. Я вместе с ношей шмякнулся на пол. Не успел я толком сообразить, что произошло, как ощутил на груди мягкие лапки Мурчика. Его глаза азартно горели. Он хотел продолжения. Сжимая и разжимая когти, кот невольно оставлял порезы на моей шубе. Эмилия стянула его с меня, подтащив за мохнатые штаны к своим коленкам. Все это время Снурф сидел под лавкой и обиженно шипел – как так его хозяин нянчится с чужим питомцем?
