выдав каждому в подарок четыре серебряных пенни.
Нет нужды говорить, что это делалось на виду у всего дома – ни архиепископ, ни король, ни любой другой человек, занимавший какой-нибудь пост в стране, за пределами своей спальни ни на минуту не оставались в одиночестве. Вся жизнь этих людей проходила на людях, на глазах у толпы слуг, приспешников и друзей, и даже праздных наблюдателей. В дома знати мог зайти любой человек, с жадностью глядевший на все, что там происходило. Дома даже самых богатых людей состояли из общего зала и комнаты. Зал представлял собой большое помещение, похожее на сарай. В центре зала, прямо на полу, располагался очаг, в котором горел огонь, а дым выходил в отверстие в крыше.
Вся жизнь семьи протекала в зале. Ели за деревянными столами, которые после еды убирались. Лорд и его друзья сидели за отдельным столом, который в некоторых домах ставился на возвышение в одном конце зала. Кухня в больших поместьях располагалась в отдельном здании, в небольших – пищу готовили прямо на очаге в зале. Ночью гости и слуги спали на полу, который устилали тростником, а хозяева дома – в спальне, куда хозяйка удалялась днем, когда ей хотелось отдохнуть от шума и суеты в переполненном людьми зале. При таких условиях уединиться было практически невозможно, и все дела человека, добрые и плохие, происходили на людях и были известны всем.
Не все, однако, знали о том, как жестоко умерщвлял свою плоть Томас Бекет в относительном уединении своей спальни, стараясь избавиться от пороков, которые мешали его духовному росту. От грехов плоти, как их обычно понимают, Томас был свободен всю свою жизнь. Даже самые непримиримые его враги не могли отыскать в его личной жизни ни единого пятнышка. Однако его обуревали искушения духовной гордыни, с которыми он боролся теми же самыми способами, какие применяли духовные подвижники всех времен.
Только самые близкие его помощники знали, что он ежедневно бичевал себя до тех пор, пока по спине не начинала течь кровь. И только после его смерти, когда с него сняли промокшие от крови одежды, люди увидели, что Томас, носивший когда-то самое дорогое и самое красивое платье, надевал на голое тело власяницу – рубашку и подштанники, сделанные из волоса. В ней было столько паразитов, что Эдвард Грим, ставший свидетелем его убийства, заметил, что «мученическая смерть Томаса была легче тех пыток, которым подвергала его власяница, а крупные враги причиняли меньше мучений, чем мелкие»[91].
Тем временем папа Александр III бежал из Италии, спасаясь от императора, который, разрушив Милан, двинулся на юг. Весной 1162 года папа прибыл в Монпелье, и Генрих II с Людовиком VII отправились туда, чтобы выразить ему свое почтение и заверить в своей поддержке. Встреча состоялась в сентябре, на берегах реки Луары, неподалеку от Куси. Монархи оказали папе надлежащие почести: один держал под узду его коня, а другой – стремена, а потом отвели его в приготовленный для него шатер.
Александр
