кровь. Я внимательно смотрела на руки Тиберия, чтобы не смотреть в лицо. Эмоции старшего Калора слишком легко прочесть, а я всё еще не желаю их знать.
– Спецконтингент от каждой армии, – продолжал он. – Истребители Лероланы, гравитроны, бомбардировщики-новокровки. Те, кто умеет уничтожать. Заберите из города всё ценное, а потом превратите его в пепел и смойте остатки. Не оставляйте ничего, чем мог бы воспользоваться противник.
Тиберий говорил это, ни на кого не глядя. Наверное, трудно отдавать приказ об уничтожении собственного города, который он знал и который защищали его отец и дед. Тиберий ставит долг так же высоко, как традицию; оба идеала глубоко коренятся в его душе. Но тогда я питала к нему мало сочувствия – и еще меньше питаю теперь, когда мы летим в Пьемонт.
Для Красных Корвиум был воротами на кладбище. Я рада, что его больше нет.
Но, тем не менее, в глубине души мне тревожно. Корвиум еще горит перед моим мысленным взором, его стены рушатся от сокрушительных взрывов, здания разлетаются на куски, металлические ограды изгибаются, как змеи, дым ползет по улицам. Элла, один из наших электриконов, поражает неистовой синей молнией главную башню. Монфорцы-нимфы, могучие новокровки, призывают воду из ближайших ручьев и даже из реки, и обломки уносит в далекое озеро. От Корвиума не осталось ничего. Часть города провалилась, осев в туннели. Руины остались стоять в качестве предостережения, как древние каменные монолиты – с той разницей, что возникли они всего за несколько часов.
Сколько еще городов разделят ту же участь?
В первую очередь я думаю про Подпоры. Я почти год не видела деревню, где выросла. С того дня, когда я, под именем Мэриэны, стояла на палубе королевского судна, разглядывая берега Столичной реки, а рядом со мной стоял призрак. Элара тогда была жива, и король тоже. Когда мы проплывали мимо нашей деревни, они заставили меня смотреть на жителей, собранных под угрозой кнута или тюрьмы. Среди них были мои родные. И я смотрела на их лица, а не по сторонам. Домом для меня всегда были люди.
Огорчусь ли я теперь, если деревня исчезнет? Если никто не пострадает, но будут разрушены дома на сваях, рынок, школа, арена? Если Подпоры сожгут, затопят, или они просто исчезнут?
Не знаю.
Но уж точно есть места, которые должны разделить судьбу Корвиума и превратиться в руины. Мысленно я перечисляю их – и проклинаю.
Серый город, Веселый город, Новый город. И все остальные, им подобные.
Трущобы техов заставляют меня вспомнить о Кэмерон. Она спит напротив, пристегнутая ремнями безопасности. Голова у нее мотается, похрапывание почти неразличимо в шуме моторов. Из-под воротника виднеется татуировка. Черная на фоне коричневой кожи. Много лет назад на Кэмерон поставили знак ее профессии или, скорее, тюрьмы. Я видела город техов только издали, и от этого воспоминания меня до сих пор мутит. Даже не представляю, каково вырасти в нем, быть обреченной на жизнь в фабричном дыму.
Заводским трущобам должен настать
