своей комнаты и с облегчением рухнул на диван.
Интерком звякнул, и в маленьком мониторе появилось лицо Аркадия.
– Опять началось? – увидев на дисплее лицо друга, поинтересовался генетик.
Майор ничего не ответил.
– Хочешь, я приду, посижу с тобой?
Мечислав покачал головой.
– Спасибо, Аркаша. Я как-нибудь сам.
– Тебе от Гали привет, хотели вечером пригласить тебя в бар посидеть. Да, как видно, не судьба.
– Посмотрим, может, сегодня не сильно припечатает, и через пару часов оклемаюсь, – отозвался майор. – Перезвони около девяти.
Аркадий кивнул и отключился. А Молот снова принял горизонтально положение на диване. Аркадий оказался лёгким в общении, весёлым человеком, чего спецназовец никак не ожидал от учёного генетика. Аркадий, где бы ни оказался, становился душой компании, оживляя её. Наверное, именно поэтому уже в первые дни обзавёлся постоянной подругой, с которой теперь и проживал.
Галя была физиком и работала над какой-то фигнёй, которая должна была изменить мир. Из её получасового рассказа Молот понял, что как только она её сделает, всем станет зашибись. Два фанатика своего дела нашли друг друга. Если оба были дома, можно было наблюдать интересную картину: стол, два ноутбука, две чашки с кофе и две головы, склонённые над клавиатурами. Но, отрываясь от работы, они становились совершенно обычными людьми, а не яйцеголовыми, как называл учёных Кот.
Майор искренне порадовался за Аркашу, когда Галя переехала к нему. Квартира учёного генетика изначально напоминала филиал свалки, на которой можно найти всё, начиная от грязных носков и кончая недоеденным позавчерашним завтраком. Галя хоть и была такой же фанатичной и не обращающей внимания на быт, всё-таки умудрялась поддерживать чистоту, тратя на уборку минут десять в день. Хотя, по сравнению с комнатой Молота, в которой был идеальный порядок, даже после уборки дом Аркадия и Гали всё равно оставался свалкой.
Молот сжал челюсти и скрипнул зубами. Он уже понял, что сегодня ему так просто не отделаться, такого ещё не было. Майору казалось, что голову словно в тиски зажали, и то медленно, то быстро закручивают щёчки. А потом пришло забытье: космос и призрачные фигуры вокруг. После самого первого обморока они с ним больше не говорили, на попытки майора пообщаться не реагировали, просто скользили рядом.
Из небытия его вырвал звонок интеркома. Молот медленно открыл глаза и несколько секунд фокусировал мутный взгляд на дисплее. Но вместо ожидаемого Аркадия увидел хмурое, напряжённое лицо Артёма.
Интерком продолжал надрываться, ему было совершенно всё равно, насколько плохо его хозяину. Молот нажал кнопку связи только ради того, чтобы прекратить невыносимый звук, разрывающий и так больную голову.
– Мда, – раздался из динамика голос начальника СБ. – Ты другого времени не мог найти, чтобы помереть?
– Нет, –
