лишь звук потрескивающего костра. И храп. Да, теперь он мог слышать и это не могло не радовать. Послышались шаги, и вдали корридора появился свет керосинки, худой человек шел, широкого шагая. Керосинка освящала его лицо, но лица не было видно, оно было так же размыто как и буквы. Но уже по походке человека можно было поставить ему диагноз, и сказать ,что его что-то гложет изнутри. Виктор встал за ширму, подошедший человек оглянулся, как-будто пытаясь глазами найти кого-то или что-то, следящее за ним.
–Семён! -крикнул человек.
–Семёён!-крикнул человек второй раз через пару секунд.
Храп пропал и послышалось человеческое хрюканье.
Человек без лица открыл дверь. Здаровая детина поспешно одевалась, сзади на кровати сидела, прикрывшись одеялом девушка, еле разлепляющая глаза от резкого света, который исходил от керосинки. Человек без лица поморщился, видно он не был сторонником происходящего.
–Что, барин? -спросил слуга заспанным басом.
–Портфель.
–Что?
–Портфель принеси!-повторил человек, быстро прохаживаясь по комнате.
Семён встал и находу натягивая портки выбежал в корридор. Через несколько минут он вернулся с портфелем в руках. Пока он шел по корридору он изучил содержание портфеля, достал стопки денег сложенные и перевязанные, как 4 кирпичика два на два. И засунул их за пазуху не разбираясь второпях вошел в комнату.
–Ну и дубак же тут, что печь то нетоплена, я же разводил?…-проговорил глуповатым голосом Сёмен, потирая руки, и нервно оглядываясь.
–Сейчас и потопим! -рассмеялся человек без лица. Открыл печь, в которой дотлевали угли, подбросил худощавой рукой поленьев и кинул туда керосинку, которая со звоном разбилась. В комнате стало темно. Пламя разгоралось и скоро комната стала освещена пламенем печи, вырывающимся из задвижки.
Худой человек стоял и нервно улыбался. Даже чуть-чуть по злому, по сумасшедшему. Он заглянул в портфель и, стал стопками брать оттуда исписанную бумагу и кидать её в печь. Туда же он кинул и сам портфель.
Семён в страхе подошел к стенке.
–Я сгорел!-сказал человек без лица.
–Что? -переспросил ради приличия Семён, который скорее всего не хотел слышать ответ и не хотел разговаривать с барином в этом состоянии.
–Всё. -сказал человек. Снял пиджак, жакет и в рубашке прыгнул в печь. Было не понятно, как он протиснулся туда. Хоть он и был худощав, но не на столько, чтобы протиснуться в топку.
Семён кинулся к печи, и заглянул туда. Но никого там не было. Этот человек пропал, испарился так же, как собака из шкафа.
Тогда Семён спокойно сел на кровать, рядом со своей избранницей, достал из-за пазухи сверток и увидел, что там промеж купюр торчали листки. Он в страхе, словно прячась от кого то, ссутулился над ними и начал читать.
–Мыслете
