от Якова Ефимовского. Однажды старый антиквар рассказал ему, что до революции у них в епархии был древний чудотворный образ Божией Матери Владимирской. Он находился в пригородном Владимирско-Богородицком мужском монастыре. Однако в 1921 г. большевики-богоборцы закрыли обитель и сожгли все тамошние книги и иконы. В том числе – и чудотворный образ… Этот рассказ лишний раз убедил Бориса Семеновича в том, что чудес не бывает. Ведь, будь та икона на самом деле чудотворной, ее бы нипочем не удалось сжечь…
Значит, чудо все-таки произошло? И икона, считающаяся уничтоженной, на самом деле уцелела?
Борис Семенович не раз видел дореволюционные хромолитографии и фотографии с изображением этой иконы. Впрочем, на них был виден не столько сам чудотворный образ, сколько украшавшая его серебряная риза, усыпанная драгоценными камнями, а также бусы, цепочки разной длины и толщины, серебряные привески, которыми в несколько рядов была увешана икона.
Портрет папы Александра VI. Конец XVI в. Худ. Христофан дель Альтиссимо
А поверх их на муаровой ленте красовалась массивная архиерейская панагия в виде двуглавого орла… Все это были приношения людей, получивших помощь от Царицы Небесной. Правда, за сим великолепием были едва различимы темные лики Богоматери и Богомладенца, от которых веяло древностью.
Действительно, история Владимирской иконы терялась во тьме веков. Согласно преданию, помещенному в изданном в 1911 г. в Санкт-Петербурге «Кратком историческом описании Владимирско-Богородицкого мужского монастыря Н-ской епархии» она, в числе иных византийских святынь, была в 1204 г. вывезена крестоносцами из покоренного Царьграда. А впоследствии, сменив множество владельцев, стала келейной иконой римского папы Александра Шестого из знаменитого рода Борджиа. В конце XVIII века Н-ский помещик князь Наволоцкий, путешествуя по Италии, приобрел древний образ и привез в свое имение, находившееся в 15 верстах от губернского города Н-ска. Вскоре после возвращения Наволоцкого в Россию в его дом пробрался разбойник. Однако в тот момент, когда злодей уже заносил нож над мирно спавшим князем, икона сорвалась со стены и упала на пол. На шум сбежались слуги и спасли барина. После этого князь, дотоле придерживавшийся модного в ту пору вольтерьянства, обратился к вере и благочестию. Он построил в своем имении церковь в честь Владимирской иконы Божией Матери и поместил туда чудотворный образ. Сам же провел остаток дней в молитвах и покаянии, оплакивая грехи своей юности и неведения и умоляя Господа об их прощении. А перед смертью завещал все свои средства на устройство при Владимирско-Богородицкой церкви мужской обители.
Действительно, вскоре на месте бывшего княжеского имения возник монастырь.
И главной его святыней стала чудотворная икона, спасшая жизнь князю Наволоцкому. От нее совершалось так много чудес, что в 1835 году Н-ский епископ Дамаскин благословил «ради освящения града и христолюбивых народов, требующих Божией и Ея,
