кто-то безнаказанно оскорбляет его. Но Алфи ничего не мог с этим поделать, ведь у директора есть власть над его карьерой, а следовательно, и власть над тем, будет ли его семья голодать. Конечно, у них ещё остались кое-какие сбережения, но и они постепенно подходили к концу. Всё-таки переезд в город с абсолютно другой модой на жизнь не мог не ударить по семейному бюджету.
– Терпеть не могу быть в таком унизительном положении.
– Что, постите? – Алфи поднял глаза на говорившего. Им оказался один из абитуриентов, имя которого блондин не помнил. Парень был довольно юн, в чёрных глазах ещё светилась детская наивность. Оказалось, что Алфи сам не заметил, как преодолел коридор и оказался в холле. К этому времени его уже заметили абитуриенты. Они начали постепенно скапливаться вокруг преподавателя. Алфи продемонстрировал собравшимся лист с их оценками. По холлу пробежала волна нетерпения, которая охватила даже блондина. Он смотрел на шёпотом переговаривающиеся лица, которые в общей сумме образовывали не хилый гомон.
– Прошу тишину, – начал он. Сначала гомон усилился, но затем резко стих, – спасибо. Увы, но директор решил не предоставлять отчёты о каждом задании экзамена, как я надеялся и как вам обещал, – по залу пробежал разочарованный вздох, – я знаю, мне тоже очень обидно, – от всего сердца сказал Алфи. – но это не моя вина. В любом случае, давайте приступим к оглашению результатов. В этом году отбор достаточно жёсткий в связи со сложившейся политической обстановкой. Экзамен сдавали сто пятьдесят четыре человека, но студентами суждено стать лишь сотне из вас. И так, сейчас я озвучу список. Прошу не устраивать драки и тому подобные беспорядки, я жду от вас адекватной реакции. Начнём.
И Алфи начал произносить фамилии и имена одни за другими. После каждой из них раздавались бурные овации, которые блондину было не так-то просто перекричать. Конечно, он тоже радовался за ребят, но поскольку директор сказал ему, что после оглашения списка он может быть свободен, то Алфи хотел поскорее с ним управиться. Однако это у него не получилось. Студенты радовались, а абитуриенты взволнованно перешёптывались между собой, создавая гомон. И как бы блондин не старался угомонить его, даже несмотря на уважение, которым он пользовался у большинства присутствующих, голоса не стихали. Дело дошло до того, что в зал вбежал разъярённый директор, который, вырвав лист со списком у Алфи из рук, ушёл к себе в кабинет, заявив, что через тридцать минут сам объявит оставшихся зачисленных студентов. Затем он резко развернулся и сказал:
– А вам, мистер О’Хейли, я советую задуматься над тем, что будете делать, если я решу вас уволить. Это решение висит у меня на языке. Будьте осторожны, вам же нужно кормить семью. А сейчас покиньте здание университета. Увидимся первого марта. Я буду лично оценивать ваши способности к ведению лекции.
– Хорошо, господин директор, – сказал Алфи, опустив голову, якобы ему стыдно за свои слова и поступки, – старый
