вы познакомитесь с состоянием присутствия «здесь и сейчас» и невовлеченности в возникающие мысли и эмоции. А искренние пожелания благополучия всем живым существам приведут к удовлетворенности и помогут сосредоточиться на настоящем. Одно способствует другому.
Я стоял в бассейне своего прекрасного дома, и с моего места открывался прекрасный вид. Городской пейзаж Сан-Франциско, два моста, тянущихся через чистейший голубой залив к северу, а к югу – северный край Кремниевой долины. В безоблачном небе парили ястребы, выискивая грызунов в траве. На краю бассейна сидела жена и обеспокоенно смотрела на меня.
Я не плавал и не шевелился. Я просто стоял в воде, полностью погруженный в мысли, которые крутились в голове, как заезженная пластинка. Я не замечал ничего вокруг. На миг я вырвался из забытья и вспомнил, где нахожусь. «Я ничего не чувствую и ничему не рад, – сказал я Еве, моей жене. – Меня не радуют ни этот бассейн с водой идеальной температуры, нагретой на солнце, ни этот потрясающий вид, ни… – Тут я замолк: хватило ума не добавить “…ни моя красивая жена”. – Ничего больше, – завершил я. – Я совсем ничего не чувствую».
Я был вице-президентом по разработке программного обеспечения в преуспевающей технологической компании. Недавно на ежеквартальной встрече с аналитиками с Уолл-стрит нам сообщили очень плохую новость: цены на акции упали, потом упали еще ниже. Почти весь наш капитал – сумма с шестью нулями – просто улетел в трубу. Вместо уверенности в своем будущем я внезапно оказался наедине с гигантской ипотекой, а накоплений в банке едва хватило бы на два месяца привычной жизни. Как я мог оказаться таким дураком? У меня было всё, а теперь я, вероятно, всё потеряю.
Наверное, трудно сочувствовать богатому парню, который по собственной глупости потерял больше денег, чем большинство людей видели за всю жизнь, и который не мог радоваться жизни, купаясь в собственном бассейне. Но этот случай лишь доказывает, что чаще всего страдание оказывается следствием индивидуальной реакции на события. К счастью, на этот раз я быстро взял себя в руки и прекратил свое эгоистичное нытье.
Я вылез из бассейна, опрокинул пару рюмочек и пошел спать. В пять утра зазвонил телефон. Я поднес к уху трубку и пробормотал нечто отдаленно напоминающее «алло». Это был один из моих основных учителей медитации, у которого я занимался последние двадцать лет. Он звонил из Франции, где проводил ежегодный лагерь для медитирующих.
Я услышал его громогласный хохот отчетливо, будто учитель находился совсем рядом, хотя нас разделяло девять часовых поясов.
– Я стою на веранде с бокалом шампанского и праздную непостоянство всех вещей! – проговорил он и от души расхохотался. Тогда я не обратил внимания, но сейчас понимаю, что вряд ли он пил шампанское в два часа пополудни.
Я удивился (как он узнал, что мне сейчас нужно с ним поговорить?)
