со мной разговаривать.
– Извините.
Я осеклась и послушно отвернулась, рассматривая закрытые двери тюремных камер, точно таких же камер, в одной из которых жили мы с Сандрой. Холодные небольшие помещения без перегородок с двухъярусными кроватями, узкими бойницами под потолком и компактными санузлами. Магия в крепости занимала не последнее место, и почти все, включая защитный барьер и систему охраны, управлялось посредством магии четырех основателей Обители. Но холодные камеры или отсутствие солнечного света – это не самое худшее, что может случиться с заключенными… есть вещи намного страшнее этого. Намного.
Пока мы шли по коридорам Обители, минуя женский блок, я с ужасом вспоминала первые месяцы заключения. Стражи многое себе позволяют. Обитель по праву считают самой жестокой тюрьмой трех конфедераций мира. Я не должна была здесь выжить. Наверное, на это и был расчет, когда конгресс выбирал для меня меру наказания.
Наказание за убийство, которого я не совершала.
– У вас есть пятнадцать минут, – напомнил страж, сжимая мою руку стальной ладонью. Да-а… силы стражам не занимать. – Заходите.
Открыв железную дверь с табличкой «комната для допросов», он силой затолкнул меня внутрь и, проигнорировав то, что я не устояла на ногах, вышел, не забыв предусмотрительно задвинуть на двери тяжелый засов.
Я застонала. Колени в очередной раз были содраны в кровь.
– Черт! – я перекатилась на бок и медленно, не обращая внимания на то, что путы болезненно впиваются в запястья при каждом движении, встала на ноги. Снова покачнулась, но устояла. – Вот черт!
– Если вы закончили вытирать собой пол, то, может, перейдем к делу? – уверенный голос с незнакомым акцентом слишком неожиданно прозвучал за моей спиной.
Я вскрикнула. Неприятный озноб прошелся по всему телу. Испуганно развернувшись, я чуть не уткнулась лицом в мужскую грудь и, только отшатнувшись назад, поспешно подняла голову, встречаясь взглядом с исчерна-синими глазами незнакомого мужчины.
– Вы кто такой? – первое, что неосознанно вырвалось у меня, стоило только увидеть черноволосого гиганта.
Он не был ни работником, ни стражем Обители, о чем недвусмысленно намекала его гражданская одежда – черная рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами вместо строгого военного камзола, которая туго обтягивала мощную, рельефную мускулатуру и сильные руки, сложенные на груди. Такими руками можно и придушить… не руки, а настоящие лапищи.
Паника подступила к горлу.
Почему меня закрыли с ним в одной комнате? Стражи нарушили правила безопасности? К заключенным пускают исключительно родственников, даже адвокат в недосягаемости, не говоря уже о совершенно посторонних людях. А этот точно посторонний…
– Эм… вы… вы… – я попятилась назад, пытаясь увеличить дистанцию с непонятным посетителем.
Кто он, черт возьми? И как он добился того, что бы его, обычного гражданского мага, пропустили в Обитель… или он один из военных? Сапоги-то
