не являются. Могли ли внеземные существа испытывать человеческие чувства? Или, может быть, чувства важны сами по себе даже в других внеземных мирах, и вовсе не обязательно употреблять к ним эпитет «человеческие»? Девушка не смогла ответить себе на этот вопрос со всей рациональной определённостью. Она могла лишь полагаться на свои чувства и интуицию.
Первый маг наконец повернулся к Насте и медленно заговорил, словно взвешивая каждое слово на невидимых ментальных весах:
– Ну что же, Настенька. Кажется, мы не зря завернули на твою планетку. Готовься изменить свою жизнь раз и навсегда. Ты нам очень нужна сейчас. Мы тебя заберём отсюда на неопределённый срок. Ты должна полететь с нами.
– Подождите, подождите! – быстро заговорила Настя. – Я ещё не давала своего согласия ни на какие неожиданные путешествия. И вы мне так и не сказали ничего о сути вашего дела, и, конечно же, у меня к вам теперь куча вопросов.
– Вопросы уже несущественны, – отрезал первый маг. – Ты ведь всё равно собиралась умереть, так что тебя сейчас на этой планете как бы и нет. Есть ли у тебя теперь выбор лететь или не лететь?
– Нет!!! Так дело не пойдёт! Вы что – всех суицидных девушек спасаете? И уволакиваете к себе неведомо куда?
– Конечно же, мы не спасательная команда для всех идиотов, которые решили вдруг так по дурацки окончить свою жизнь, – ворчливо пробурчал маг. – У вас на Земле полно самоубийц, которые весьма успешно сводят последние счёты с жизнью самыми разными и одинаково дурными способами. Мы не добрые самаритяне, которые вдруг вызвались спасти всех без исключения таких идиотов. Мы, маги, практически не вмешиваемся в жизнь заповедных миров и тем более не вмешиваемся в свободный выбор разумных существ. Как заканчивать свою жизнь – это ваше личное для землян дело. Мы не скорая психологическая межпланетная помощь, и ни на вашей, ни на других планетах этим не занимаемся. То, что ты решила глотнуть здесь яда, и наше внезапное появление в твоей квартире никак непосредственно не связаны друг с другом. Считай такое совпадение событий досадной случайностью.
Маг помолчал, а потом внезапно спросил:
– Кстати, а чего это ты решила прервать свою бесценную жизнь так неожиданно и совершенно по-дурацки?
Настя смутилась и вдруг испытала прилив внезапного острого стыда. Её решение покончить жизнь самоубийством ещё недавно казалось таким хорошо взвешенным, взрослым, серьёзным, и даже в чём-то высокодуховным и романтичным. Но теперь было очень стыдно за свои совершенно ребяческие действия, явно сделанные под влиянием момента. А уж перед суровым лицом неведомого инопланетного мудрого существа недавние депрессивные душевные порывы начали представляться просто болезненно неуместными. Настя помолчала, собираясь с мыслями, потом, не глядя на собеседников и подавленно опустив голову, она тихо и сбивчиво проговорила:
– Да
