работал в замке. Он видел слёзы маленького Аурона Старская и тех людей, кто просил помощи у короля и получал её. Гийер всегда боялся, что он ничего не сделал, ничем не запомнился, но народ любил его не меньше, а может, и больше, чем Фалина Доброго.
Его Величество не совершал переворотов, не придумывал новых законов и не воевал – за многие столетия это был первый король, при правлении которого его подданные смогли вздохнуть полной грудью и просто жить.
Многие искренне молились Богам, кто-то подносил им дары, даже бедняки несли зерно, монеты, фрукты, ржавые ножи и грязные детские игрушки, чтобы задобрить Богов и помочь своему правителю.
Лорд Форест не молился. Он посещал храмы, приносил дары и оставлял золото жрецам полтора года, пока болезнь убивала правителя Ферстленда, – он просил, требовал и умолял, но его не услышали. Он и раньше не был набожным, а теперь и вовсе потерял всякую веру. Но церемония требовала его присутствия, а юный Аурон нуждался в поддержке.
Наконец правителя уже утром понесли в крипту. Народ не мог идти в стены замка, кто-то стал расходиться. Но были и те, кто продолжал стоять под стенами.
В усыпальнице тело короля покоилось в выдолбленном в камне углублении в человеческий рост, к его телу положили оружие, чтобы он мог защищать себя, цветы, чтобы он был умиротворён, золото, чтобы он не нуждался ни в чем, его любимый кубок, чтобы он мог выпить за встречу с семьёй, а на его грудь положили большой камень – чтобы, даже если кто-то потревожит его, король не восстал. Захоронение накрыли каменной крышкой, которую надвигал десяток человек.
Воспоминания Клейса о похоронах прервал глашатай, объявивший, что аудиенции просит сир Тордж Проницательный.
Аурон Старскай присутствовал на всех необходимых церемониях, как и положено. В этот день должны были явиться просильщики – в последний день каждого чётного цикла любой житель королевства мог обратиться с просьбой к Его Величеству, двери замка были открыты. Никого не было полдня, и Клейс рассудил, что народ не хочет приходить в такое время – сочувствуют новому правителю или бояться получить отказ от расстроенного мальчика.
– Ваше Величество! – Рыцарь-предводитель одного из четырёх отправленных отрядов опустился перед королём на колено, выражая свою покорность и преданность. – Милорд Форест, – он, не вставая, склонил голову в сторону Клейса.
Регентов знатного происхождения принято называть Его Высочеством. Лорд Форест никак не мог начать воспринимать себя как регента и требовать подобного обращения, а многие рыцари, хоть уже и знали о смерти короля, по-прежнему воспринимали Клейса как советника.
Удивительно, но поправил их обоих юный Старскай:
– Сир Тордж, вы неподобающе обращаетесь к Его Высочеству регенту.
Гийер много занимался с Ауроном, раз тот успел вызубрить все обращения, да ещё и поучать взрослых мужей. Маленькому королю было всего одиннадцать – до момента,
