Какого черта? Мой сын тут душ принимает или к военному наступлению готовится? Тогда я взяла одну из девчачьих бутылочек, тоненькую, перламутрово-розовую. На сей раз вместо рявкающих жирными буквами приказов меня опутал витиеватый, текучий курсив и принялся нашептывать в уши бессвязные прилагательные: очаровательный, сияющий, нежный, чистый, озаряющий, манящий, осязаемый, легкий, сливочный…
И ни одного глагола. Никаких призывов к действию, сплошные призывы казаться такой-то и такой.
Я на всякий случай огляделась – убедиться, что этот душ и правда не какой-нибудь магический портал и не перенес меня случайно в прошлое. Да вроде бы нет. Я по-прежнему в двадцать первом веке, где мальчикам все еще вбивают в голову, что настоящий мужчина должен быть здоровенным, суровым, жестоким, неуязвимым, питающим всяческое отвращение к девчачьим штукам, обязан завоевать женщину и вообще весь мир. В то время как девочкам все так же внушают, что настоящая женщина – тихонькая, маленькая, красивая, смирненькая и желанная, конечно же, достойная вышеупомянутого завоевания. Вот так тасуются колоды. Не успевают наши сыновья и дочери трусы натянуть поутру, а мир уже пытается пристыдить их за то, что они – люди.
Наших детей не распихаешь по розовым и голубым бутылкам, они для этого слишком велики. Но увы, могут поломать себя, пытаясь это сделать.
Полярные мишки
Несколько лет назад мне позвонила воспитательница моей дочери Тиш и сказала, что в садике произошел «инцидент». Во время урока на тему дикой природы воспитательница сообщила детям, что из-за таяния ледников полярным медведям все чаще становится негде жить и нечем питаться. А затем еще и показала им фото умирающего полярного медведя в качестве наглядного примера того, как много негативных последствий у глобального потепления. Детишек в основной массе это впечатлило, но не особо – да, грустненько, но не настолько, чтобы забить на переменку и игрушки. Но только не Тиш… Учительница сказала, что как только началась перемена, детей как ветром сдуло с ковра, и все убежали на улицу. Одна лишь Тиш осталась сидеть на месте, замерла, как приклеенная – рот широко открыт, маленькое личико искажено ужасом, а на нем немой вопрос: «ЧТО?! Вы сказали, полярные мишки умирают? Из-за того, что Земля тает? Вот эта Земля, та самая, на которой мы все живем?! И вы так запросто все эти страсти ДЕТЯМ В САДУ РАССКАЗЫВАЕТЕ?!»
В конце концов бедняжка тоже поплелась на улицу, но ни в каких играх до конца дня участия не принимала. Другие дети несколько раз пытались стащить ее со скамейки, чтобы она поиграла с ними в классики, но Тиш жалась к воспитательнице, глядела на нее гигантскими глазами и спрашивала: «А взрослые знают? А они что-то делают? А другие животные тоже умрут? А где мама того голодного медвежонка?».
Целый месяц жизнь в нашей семье вращалась вокруг полярных медведей. Мы купили несколько постеров с ними и повесили в ее комнате. «Чтобы помнить, мам! Я не хочу забыть!». Мы перевели деньги четверым нуждающимся медведям онлайн. Говорили о медведях за ужином, завтраком, во время мытья машины и даже в гостях. В конце концов тема медведей проела мне такую плешь, что через
