были увлечены своими взрослыми делами, я потихоньку пробрался в залу, похитил букварь с комода, проскользнул как тень по коридору и скрылся в своей спальне. Там я улегся на кровать и, раскрыв книгу, начал ее жадно просматривать. К моему полному удовлетворению, память меня не подвела: все буквы были понятны и легко складывались не только в слоги, но и в целые предложения. Все накопившееся внутри меня и освоенное за время ревнивого слежения за обучением брата стало единым навыком, открывающим занавес буквенного «театра» моей первой книги, то есть букваря. Хотя то, что там написано, и было не очень интересно, вместе с картинками казалось страшно увлекательным. За пару часов я просмотрел всю книгу и прочитал то, что завораживало и казалось важным.
Мой внутренний голос как будто засел где-то за кулисами восприятия, давая о себе знать только редкими всхлипами своего фирменного «смеха», напоминающего похрюкивание. В наплывах его менторского веселья мне слышалось повторение того, что я читал, и это дарило уверенность, убеждало в правильности превращений букв и слов в предложения, которые я нашептывал, шевеля губами. Постепенно я перешел от простеньких, набранных по слогам предложений, таких как «мама мыла раму», к сложным по написанию и смыслу абзацам. В конце концов мы с моим alter ego добрались и до самого конца букваря. ВГ иногда ловил меня на ошибках во время чтения и щедро осыпал своими саркастическими замечаниями. Это меня не злило, а лишь заставляло вдвойне усердно концентрировать внимание.
Я, конечно, понимал, что делаю что-то запретное и буду за это справедливо наказан. Прошло, видимо, уже несколько часов, и взрослые обнаружили мое «исчезновение». Они начали громко звать и разыскивать меня по всему дому, а я закрыл книгу и быстро сунул руку с букварем под подушку.
– Так вот ты где! – раздался голос сестры, как будто даже мирный и доброжелательный.
Я ничего не сказал, только беззвучно хмыкнул и глубоко вздохнул.
– А мы тебя просто потеряли! Скажи, Артем, не видел ли ты букварь? Нам с Владимиром пора позаниматься.
Я опять промолчал, хитро заулыбался, продолжая при этом держать руку под подушкой… Сестра, конечно, сразу поняла, что я там что-то прячу. Она выхватила букварь, покраснев от гнева.
– Ах ты, разбойник, – возмутилась Аня, – тебе же запретили трогать эту книгу! Ты еще мало что понимаешь, это же не игрушка!
– Нет, – возмутился я, топорща свои вихры на голове, – я все понимаю и читал букварь!
– Что? – засмеялась сестра. – Так ты еще и обманщик!
Поскольку я продолжал упорствовать, она схватила меня за руку и повела в большую комнату, где обычно занималась с Владимиром, посадила на стул за большим круглым столом, раскрыла букварь и приказала:
– Ну давай, читай!
Прибежал мой брат и некоторые другие домочадцы, предвкушая возможность повеселиться и потешиться… Мне же было обидно до слез, но в то же время я совсем не собирался сдаваться…
Я тут
