своим существом я бы хотела позволить себе почувствовать вес этих слов и проникнуться ими. Я хотела бы взять его лицо в свои руки и прижаться губами к его губам. Ощутить знакомый вкус соли и моря.
Отчаяние, охватившее тело Бастиана, и тревожный пульс его души говорят мне о том, что он чувствует то же самое. Но я не позволю его очаровательной улыбке и сияющим глазам меня увлечь, как бы мне этого ни хотелось.
Бастиан быстро карабкается по канатной лестнице, а я поднимаюсь по трапу, лавируя между солдатами. В тот момент, когда я прохожу мимо, он шепчет: «Добро пожаловать на борт», – и я словно переношусь в ту ночь, когда мы впервые встретились.
Я замираю на месте. По выражению его лица совершенно очевидно, что он прекрасно знает, какой эффект произвели его слова. Не говоря ни слова, я заставляю себя собраться с духом и прохожу мимо него, направляясь к Ватее.
– Ты уверена, что сможешь вести корабль? – спрашиваю я и примирительно поднимаю руки, когда русалка бросает на меня ядовитый взгляд. – Я в тебе не сомневаюсь. Просто не хочу, чтобы ты себя изнуряла.
– Я тренировалась. – Она надменно выставляет в сторону округлое бедро, скрестив руки на груди. Время, проведенное на Ариде, помогло ей набрать вес, и теперь от ее роскошной фигуры просто невозможно отвести взгляд. Позади меня женщина-солдат спотыкается и роняет ящик с грузом, засмотревшись на Ватею. Русалка окидывает ее равнодушным взглядом и снова возвращается ко мне.
– Можно тренироваться сколько угодно, – говорю я. – Но это не значит, что ты никогда не выдохнешься. Ты не всемогуща, Ватея.
– Может, и нет. – Русалка откидывает с плеча прядь иссиня-черных волос. – Я почти всемогуща. К тому же у меня есть помощник.
Ее длинный черный ноготь указывает мне за спину, где стоят Касем и Мира, держащиеся за руки. Пока моя фрейлина идет по берегу, я украдкой рассматриваю ее лицо. Сейчас ее кожа светится здоровьем, а на щеках горит румянец, но перед моими глазами тут же возникает воспоминание о том, как она лежала на полу, умирая от колотой раны в груди. Даже с помощью целителей Сантоса ей не сразу удалось восстановиться. Наконец, я замечаю, что Мира немного прихрамывает, заламываясь на левую сторону. Все-таки она не до конца оправилась после событий той ночи. Никто из нас не оправился.
У самого трапа Касем поворачивается, притягивая Миру к себе. Он что-то шепчет ей на ухо, и я понимаю, что это слишком личный момент для посторонних глаз. Мне следует отвернуться, но я не могу. Даже когда Мира встает на цыпочки, обхватывает лицо Касема обеими руками и целует его с несвойственной для нее яростью. Когда она отстраняется, ее жемчужное обручальное кольцо мерцает в свете рассветного солнца, и я чувствую, как по моему телу разливается жар.
Я рада за них. Честное слово. Но я завидую тому, с какой легкостью Мира проявляет свои чувства. Она любит Касема, а он любит ее. Никаких сложностей.
Убедившись, что Мира плотно завернута в свой плащ, Касем снова целует ее в губы и неохотно плетется к кораблю.
Я
