девушку насильно наркоманкой сделали. Её долг перепродали каким-то отморозкам, те её украли, держали где-то на квартире, кололи каждый день героин. Так она потом за наркотики превратилась в проститутку и отрабатывала свой долг телом. Потом её кто-то вроде вытащил из этого бизнеса из знакомых, отправил на реабилитацию. Оказалось, что те, кто её на наркотики посадил сами были полицейскими. И держали из таких девчонок-должниц целый притон несколько лет. У них эта схема была отработанная.
Их потом в тюрьму посадили. Но… факт остается фактом. Не буду я платить, попытаюсь сбежать, затеряюсь на просторах нашей родины. А родители как? Бросить их? Да они же с ума сойдут…
А если меня найдут? Да из принципа будут искать! А потом что? Как ту девчонку посадят на какие-нибудь наркотики и отправят к клиентам? Или еще что похуже?
Пока крутила варианты вопроса, и ходила по ссылкам, неожиданно в директ мне написала одноклассница Ленка.
«Привет, подруга! Как дела? Давно тебя не слышала»
С Ленкой мы крепко дружили с первого по девятый класс. Потом она ушла учиться в мед училище, и наши пути разошлись.
Я настолько была в отчаянье, что прямо в директ выложила ей мою проблему.
«Я должна триста тысяч долларов трем мажорам, а отдавать деньги придется собственным телом, с сегодняшнего дня, я не знаю, что мне делать. Лучше сдохнуть, но родителей жаль, ведь долг ляжет на них»
Ленка молчала несколько минут, а затем выдала:
«Они что, настолько уродливы?»
Я опешила от её вопроса, и даже обиделась.
«Нет, но это не значит, что я хочу, чтобы они в раз меня поимели!»
«Ладно не злись подруга, я тебя поняла. Выйти на несколько минут сможешь в кафешку?»
«Да, у меня обед через час», – ответила я, посмотрев на часы.
«Отлично, тогда встретимся в кафе „Студенческое“»
Это кафе находилось рядом с университетом, сразу напротив. Поэтому через час я сидела уже за столиком и с тоской смотрела в окно на мимо проезжающие машины.
– Ого, – хмыкнула Ленка, подходя к моему столику. – Ты так и не выросла что ли? Такая же кнопка осталась? Одни черные кудри, да глазища на пол лица, – добавила она, громко хихикая. – Прямо фарфоровая куколка, глаз не оторвать.
Ленка всегда такая была. Шумная, веселая и совершенно неунывающая. А еще очень эффектная. Высокая, фигуристая, и очень яркая.
«Рыжая бестия», – так её называла собственная мать, все одноклассники, и дети во дворе.
Сейчас её волосы отливали кроваво-красным, как и пухлые губы. Белый сарафан а-ля Мерлин Монро обтягивал её верхнюю четверку, выделял тонкую талию и пышной юбкой обвивался вокруг длинных стройных ног на высоких каблуках. Веснушки она тщательно замазала тональным кремом.
Я рядом с ней всегда смотрелась невзрачным серым подростком,
