подняла руки, руки Троя тут же легли поверх ее, и они продолжили.
– Не только чувствуй, но и слушай – вставила деталь, довела, попала в пазик – щелчок… Вот, пазик, – он взял ее руку и помог найти нужный ориентир. – Пружина чуть звенит, услышала? Еще раз в тишине…
Тэя напрягла слух, закрыла глаза и услышала едва различимый звон.
– Да, услышала, – кивнула она.
– Запоминай все, как музыку, не услышишь нужный звук, значит, что-то пропустила, – обойма с зарядом вошла в рукоять, – и до щелчка, – рука Троя нажала на руку Тэи, и раздался сухой щелчок.
Тэя запоминала не только порядок сборки и звуки, она запомнила и силу давления – у Троя были очень чуткие руки, и он очень верно передавал силу, которую необходимо было прикладывать в тот или иной момент.
– Готово. Все запомнила? – спросил он.
Тэя кивнула.
– Хорошо, завтра будет чем заняться – вечером проверю. Не переживай, эти дни обысков у тебя не будет. И помни – все делай в «слепой» зоне, – он встал и подошел к двери. – Днем объясню, как целиться. Но натренировать тебя не смогу, – покачал он головой. – Хорошо, отдыхай. Завтра достану остальное.
Он ушел, забрав с собой все, кроме бластера, и Тэя еще пару раз разобрала и собрала его. Потом, запрятав его под матрас в изголовье, легла спать. Тяжело было здесь без Ночного Стража, она не могла пробиться к нему сквозь глушилки. Приходилось просто ждать, когда перегруженное мыслями, тревогами и страхами сознание отключится само.
Норт держался из последних сил, исцелять его было все сложнее и сложнее. Ситуация усугублялась тем, что у него не было прямой связи с внешним миром. Информацию мог передать только Сигурд, который работал не каждый день и между вопросом и ответом иногда проходили сутки. Одно было известно точно – его команда не может обнаружить Дуана Кормака вне пределов тюрьмы.
Калипсо терпеливо исцеляла его, даже что-то как будто ворча.
«Ты уже хорошо говоришь», – подумал Норт, морщась от нестерпимой боли – поврежденная почка восстанавливалась очень медленно.
Как любая дама, Калипсо обожала комплименты.
«Приходится, – отозвалась она в нем, – общаться с тобой образами сплошное мучение».
Норт невольно улыбнулся, хотя превращенное в кровавое месиво лицо тут же отреагировало болью.
«Тэя говорила так же, слово в слово», – подумал он.
«Девочка знает, что говорит, – согласился тонкий мир планеты, – она умеет творить миры».
«Ты… – подумал Норт и собрался с мыслями перед следующей фразой, – ты говорила, что можешь навредить человеку, который приходит ко мне».
«И все еще могу», – прозвучало уверенно в нем.
«А ты можешь отследить его и указать мне, где он живет?»
«Живет?»
«Куда он уходит после меня?»
«Он исчезает. Я вижу его только здесь».
«Почему?!»
«Не знаю, – отозвалась Калипсо,
