style="font-size:15px;"> – Ой, и не говори, – совсем по-девичьи вздохнула ведьма. – Местные деревенские привычки. Ничего. Недолго мне мучиться.
– Моду поменяешь? – улыбнулась я.
– Кого?
– Привычки местные, – поправилась я.
– Да… Поменяю, – согласилась она, смерив меня нечитаемым взглядом.
«Что-то тут не то, – сообразила я. Но спрашивать было явно глупо. – Ладно, по ходу дела разберемся».
– Давай посмотрим, как тебя одеть, – она наконец перестала сверлить взглядом мою насквозь честную физиономию и отвернулась к сундукам. – Где тут у меня негодное?..
– В каком смысле «негодное»? – опешила я, мигом представив себе рваные платья вроде того, что сейчас валялось у лохани с грязной водой.
– То, что мне не понравилось. Вот смотри. Тут вышивка кривая. Тут цвет дурной. А тут ткань какая-то бедная…
Одна за другой в мою сторону полетели разнообразные тряпки. Тут было все. От корсетов и панталон с кружевами до тяжелого бархатного платья. Панталоны и прочее нижнее белье я сразу отгребла в сторону. Кто ее знает, эту ведьму, надевала-не надевала. А вот на платья засмотрелась.
Впрочем, выбрать мне не дали. Твердой рукой Луиза выудила из общей кучи темно-бордовое платье с богатой вышивкой на рукавах и подбитую нежным как пух мехом пелерину в цвет.
– Вот… – она разложила вещи возле меня на диване. – К волосам подходит. Конечно, этот цвет тебя немного старит. Но это и хорошо. Не будешь пытаться меня затмить.
– Больно надо, – фыркнула я, раздумывая, треснуть ее этим подарочком или погодить.
Но ткань была такой приятной на ощупь… А я к тому же вовсе не собиралась привлекать внимание местных кавалеров. В общем, руки сами сгребли роскошные тряпки, и я, плюнув на проявления дурной гордости, ушла за ширму одеваться.
– Какие мы скромные, – ухмыльнулась мне вслед Луиза.
Эту шпильку я оставила без внимания. Пять минут спустя удовлетворения на холеной физиономии ведьмы стало поменьше.
– А тебе хорошо… Даже очень! Ну-ка поди сюда! – она подтащила меня к своему большому зеркалу. – Свет мой, зеркальце, скажи, да всю правду доложи. Я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?
Пока я ловила стремительно отвисающую челюсть, поверхность зеркала пошла волнами, помутнела, и мое отражение вдруг просто пропало. Комната отражалась полностью, Луизка горделиво красовалась во весь рост. А меня не было! Я даже схватила себя за руку, чтобы убедиться, что не стала вдруг невидимкой.
– Нравится? – с удовлетворением осведомилась Луизка. – Женишок подарил. Чтобы о лишних невестах не беспокоилась и обряд этот дурацкий провести позволила.
– Зачем он его вообще провел? – не сдержалась я, увидев, как моя ошарашенная физиономия снова проступает в стекле.
– Ай, – отмахнулась она. – Глупости местные. Ничего. Я этому быстро конец положу. Но тебе это неинтересно. Помочь
