к лампе, что когда-то спасла Алладина.
Осталось всего потереть золотой сосуд,
Пожелать избавления от нестерпимого пекла.
Мы сами – своя пустыня, и в ней не спасут
Никакие молитвы. Здесь каждый сгорает до пепла.
***
С книгой в руке на широком подоконнике.
Вот где проводят жизнь и года романтики.
Чай уж давно позабыт на соседнем столике,
У душ побледнели обложки, истёрлись кантики.
Стопки сменяют друг друга, как краски осени,
Жизнь утекает сквозь буквы и строки чернильные.
Как книги, о них забыли и грубо бросили
Ждать, когда кто-то откроет их души пыльные.
Остаётся всегда послевкусие книг, ведь открытые
Они не теряют сладость, как конфеты в фантике.
С забытыми кем-то книгами, и сами забытые
На подоконниках жизнь коротают одни лишь романтики.
***
Не сахар, совсем наша жизнь не сахар,
Дыра на сердце побольше дыры в нуле.
Пойдём и спасём её от полнейшего краха
И купим одно на двоих наше крем-брюле.
Можешь купить шоколадное, я не спорю,
У каждого вкусы разные, не надо «прости».
Крем-брюле, шоколад… Несомненно помогут горю,
Хотя бы на время немного его подсластить.
***
Люди курили и мчались расставить себя по местам,
Кусочками пазла сложиться в конечный эскиз.
Никто не хотел мою душу испить, да я сам
Ощущал себя так, словно я окончательно скис.
Люди любили и мчались любовь разделить,
Отливая по капле как чай, чтоб других согреть.
А я до краёв наполняясь, боялся разлить,
Норовя от горечи кофе внутри сгореть.
Люди умели светиться огнём мотыльков,
Отражая небесные звёзды в вечерней траве.
Я тоже светился, горел, но едва ли таков
Как у них был мой бледный от лампочки свет.
Люди мечтали и птицами мчались в окно,
Скворцами неслись на волю. Порхать журавлём
Я тоже хотел с ними рядом, средь галок, но
Всё бился в стекло, разбиваясь на части живьём.
Люди смеялись так звонко, что я с ними глох,
Как радио, что может настроить лишь сущий провал.
Люди спешили жить, пока я делал вдох.
Пока я едва ли с собою сосуществовал.
***
На севере, за морями до дна ледовитыми
Градусы так морозят, что ядовитыми
Змеями кажутся, в кожу вонзаясь зубьями,
До боли, до ломки костей отдавая безумьями.
На севере, горные пики со снежными хлопьями
Вбивают свои холода сквозь
