узнать правду.
– Полегче, командир, – пробасил Ник, – мы много не требуем: простой вопрос, простой ответ, только и всего. Зачем грубишь?
– Быстро же вы сплотились, приятно удивлен. Я не грублю, а приучаю вас к порядку. Вы должны знать, только то, что положено. Лишняя информация – засоряет мозги.
– Хочешь сказать, что мы насколько тупые? – Ник снова выступил вперед.
– Не тупые, а пока что необученные. Ну, как, поснежнее донести, – осекся Михаил, не желая вступать в противостояние. Банда – еще та! Глаза пустые, ожесточенные. Только дай повод – затопчут без сожаления!
– Отчислена ваша Светка, дома загорает, – сообщил Михаил, – отмечает свободу с новым дружком.
– Трудно было сразу сказать? – зло процедила Тина, – развел интригу. Мы-то решили, что вы ее замочили, а труп закопали в лесочке.
– Ну, и фантазия у тебя! – воскликнул Михаил, – фильмов ужасов пересмотрела. Угомонитесь. Когда операция завершится, все вернетесь восвояси, в целости и сохранности.
Светка за столь короткое время никого не успела расположить к себе, поэтому большого сожаления по поводу ее отбытия никто не испытывал. Уехала и уехала, ну, и черт с ней. Главное, что живая.
Ром неделю просидел под замком. Когда его выпустили, от прежнего улыбчивого здоровяка не осталось и следа. Он озлобился, но вместе с тем, после психологической обработки, замкнулся в себе. На краткий вопрос Карины: «Как ты?», не носящий смысловой нагрузки, а являющийся всего лишь фразой для выражения участия, он грубо бросил: «Тебе, что за дела? Каждый сам за себя! Отстань!»
Глава 8
Карина вынула из-под матраса потрепанный блокнотик, оттуда же огрызок карандаша, открыла листок с заметками и толстыми штрихами зачеркнула имя Светки. Минус один, и их осталось восемь, но Карину, почему-то не покидало ощущение, что скоро она зачеркнет еще кого-нибудь.
– Прощай, Светка! – произнесла она, – повезло тебе. Я бы с удовольствием поменялась с тобою местами. Как же хочется на волю!
– Чего бормочешь? – подоспела к ней Тина.
– Так …Рассуждения вслух.
– Не стоит этого делать, помни, у стен есть уши. Тебе повезло, что я подслушиваю, а не кто-то другой. А это, что у тебя?
– Где? – прикинулась дурочкой Карина, пряча руку с блокнотом за спиной.
– Выбрось, сейчас же, – приказала Тина.
– И не подумаю. Это личное, никого не касается. Привыкла я все записывать, чтобы детали не ускользнули от внимания.
– Но я же твоя подруга! Или ты забыла? Ради своего блага, ничего не пиши. Если твои писульки попадут в плохие руки, проблем не оберешься. Не всякий поймет, почему ты досье на всех собираешь. Решат, что стукачка, а их, сама знаешь, никто не жалует.
– В детдоме стукачей в унитаз головой купали, – зачем-то добавила Карина, – ладно, убедила – выброшу.
– Обещай, что будешь осторожнее. Не зря все твердят, что ты – особенная.
– Какая
