прекрасной на белом свете, но…
– Я должна заплатить, – перебила Лариса.
– Не встревай, когда я говорю! Не нужны мне твои слезы, да, и плату ты уже с лихвой внесла. Куда больше? Или считаешь, что сможешь вынести еще один удар?
– Что же тогда? Не томите!
– Ее краса будет заключена в волосах. Помни мой наказ! Навсегда запиши его в своей памяти, и исполняй со всей строгостью. Никогда, слышишь, никогда не стриги ей волосы.
– Всего-то? – облегченно выдохнула Лариса.
– Рано радоваться. Это будет непросто. Стоит ей взять в руки ножницы, и она опять превратится в дурнушку, от которой будут шарахаться даже животные, а люди закрывать глаза от отвращения.
– Я буду следить, – пообещала Лариса, – только помогите!
– Тогда бери в одну руку ножницы, а в другую нож. Не забудь засунуть за пазуху камни.
У Ларисы от удивления увеличились глаза:
– Куда засунуть?
– Черный камень – слева под руку, а белый – справа. Да, смотри не перепутай!
– Не перепутаю, только еще один вопрос. Последний.
– Можешь не утруждаться, по глазам вижу, что по мужу своему сохнешь.
– Скажите, он вернется?
– Вернется, – прищуривая глаза, ответила колдунья, – только ты его прогонишь со двора. Зачем тебе опустившийся бродяга с кучей долгов и неутолимой жаждой к спиртному?
– Он тоже проклят?
– Он сам себе проклятие. Худое дело, когда мужчина блудит, словно кот. Примешь обратно – весь век слезы лить будешь. Этот кобель никогда не исправится, так и будет от одной юбки к другой скакать, искать, которая слаще.
– Не приму, – отрицательно помотала головой Лариса.
– Вот, и умница! Думай о будущем своей дочери. Выбирать, конечно, тебе, но помни древнюю мудрость и не пытайся бежать за двумя зайцами. Тут все просто – либо дочь, либо муж.
Ведьма закрыла глаза, опустила руки в чашу с водой.
– Да, прибудет со мной Владыка, дарующий справедливость!
Вода, до этого кристально чистая, внезапно помутнела, а потом и вовсе сделалась черной. Ведьма захватила горсть мути и опрокинула ее обратно. Густым киселем, содержимое плюхнулось назад.
Лариса от неожиданности подскочила на стуле и вскрикнула.
– Что это? Гадость!
– Прекрати, – вскрикнула колдунья, – твоя излишняя чувствительность причина твоих же несчастий. Ты их притягиваешь магнитом, а после не отпускаешь, привыкши страдать по пустякам.
– Так и есть, – согласилась Лариса. Чего греха таить, она часто страдала из-за своей бесхарактерности. Не впервой слышать подобное. Все ее окружение твердило, что пора становиться сильной, учиться стойкости. Только она, как и прежде, нежная душой, ныла и мучилась.
– Пришла пора меняться. Может и не в лучшую сторону, – добавила ведьма.
– Я буду стараться.
– Напрасные слова. Чует мое сердце, что ты снова попадешь под чье-то
