тысячи пытались за тобою,Ты крикнул вниз – «Отстаньте, нить моя!»,
Враз оборвалось все, свое, чужое,
Опять в аду, все вместе, на всегда.
Господь давал тот шанс на избавленье,
Он проверял, как оценил его,
Ты не прошел границу исправленья,
Так и не понял видно ничего.
Когда мы провожаем…
Когда мы провожаем в никуда,
Кого не ожидали потерять,
Что делать и кому отдать,
Все горе и свою печаль.
Пред кем молиться и кому поклон,
И что просить под образа,
Дай господи переживем,
Чтоб не забыть его лица.
Труба церковная…
Труба церковная из преисподней,
На перепутье всех дорог,
Кто мимо шел, а кто-то вздрогнул,
А я в нее совсем зашел.
Черт так попутал иль задвинул,
Нырнул, что бы взглянуть на дно,
На дне обители и сгинул,
А бог ни чем помочь не смог.
Пустовато в душе…
Пустовато в душе, пустовато,
А бывает вообще унесет,
Кто поймает ту душу ребята,
Пусть обратно ее принесет.
Мне интересна…
Мне интересна жизнь чужая,
В чужие окна загляну,
Там ведь меня не замечают,
А я в чужую жизнь смотрю.
Как в сериале жизнь мелькает,
Кто шьет, кто курит, кто-то пьет,
Жизнь в окнах тихо проживает,
Моя лишь рядышком идет.
Мои глаза…
Мои глаза меня казнили,
Меняют цвет когда хотят,
И мужики под них хандрили,
Поставлю красный, сразу в загс.
Хандра
Шутка
Какой Хандрюк уселся предо мной,
Я вроде не ждала его сегодня,
А он с издевкой, «Счас тебе налью,
И будет на душе твоей спокойно.»
На раз налил, потом пошел второй,
Уж маленькая в тело проскочила,
А он Хандрюк какой-то не такой,
Да я сама в себя его пустила.
Мне хочется…
Мне хочется не только ночи,
А чтоб с утра, в пустом кафе,
Такой прекрасный вкусный кофе,
С любовью поднесенный мне.
Мне хочется чуть-чуть внимания,
Чтоб голос твой дрожал во мне,
Чтоб я запомнила название,
Такого странного кафе.
На 9 мая
Господа, поднимите бокалы,
На минуту закройте глаза,
Вы представьте, как там громыхало,
А какая сейчас тишина.
Господа, подымите бокалы,
И за жмурясь представьте дедов,
В гимнастёрках где смерть ночевала,
И глаза не дождавшихся вдов.
Господа, подымите бокалы,
За всех тех кто не смог их поднять,
Ведь сознание их и не знало,
За кого им пришлось умирать.
