вздоха. А вдруг она разлюбит его и бросит? И больше никогда не прилетит на этот остров, не запустит свои тонкие пальцы в его непослушные волосы и не скажет тех ласковых слов, от которых он тает, как масло на сковородке. Сол… Сол…
Она подошла сзади и поцеловала его в макушку, потрепала по голове и повернула к себе. Она ласково прикоснулась губами к его губам и поцеловала.
– Я люблю тебя, милый!
Фея Любви, на то она и Фея, чтобы дарить это чувство окружающим, и то, что она когда-то подарила, она уже не может забрать назад. В этом-то всё и дело. Она не может разлюбить его, она не в состоянии возненавидеть его, оттого, что в нём заключается её жизнь. Она вложила душу в его сердце и поселилась там – навсегда…
– Я люблю тебя, Сол. Прости! Только прости…
Эта ночь прошла на краешке облака. Они обнялись и смотрели вдаль, а утром, когда пришло время расстаться, он повторил ту же самую фразу:
– Прости меня, Сол…
И она простила, но когда он прилетел на Розовое облако в следующий раз, бочонок с вином был пуст, а облако стало ещё более розовым, чем обычно, а на землю падал дождь с запахом винограда.
– Эх, Сол, какая же ты шалунья! – вздохнул он, а про себя добавил: – Не жалко… Всё равно вино было кислое!
Вино было кислым… Я это хорошо помню. То вино, что я выпила вчера, в первую ночь в Раю, было кисловатым, но зато оно научило меня летать во сне.
Я отпила несколько глотков из бутылки, которая стояла всё там же на тумбочке, и легла спать… На языке остался вкус спелой земляники, которого я не почувствовала в первую ночь. Мне снилась бесконечная гладь воды и розовые облака.
А когда я проснулась, в открытое окно влетели цветочные лепестки… Красные, розовые и белоснежные, как снег с перламутровым отливом. Они были повсюду. Я вскочила и подбежала к окну, а там – весна!
По изумрудному лугу гулял ветер, разгоняя серебристые волны, то в одну, то в другую сторону, то теребя, то приглаживая траву. А по другую сторону, там, где рос огромный клён, раскинулся вишнёвый сад. И стоило ветру коснуться его тяжёлых от цветков веток, как розовые лепестки разлетались в стороны. Одни нарисовали в небе огромное сердце, а другие метнулись в сторону дома и залетели во все щели, неся с собой невероятно сладкий аромат будущих вишен…
Я на минутку забыла, что это всего лишь иллюзия, но, разжав кулак и увидев, как крошечные лепестки слепились в одну липкую массу, я пришла в себя и спустилась вниз.
Маша стояла на пороге дома, удивлённо глядя на всю эту весеннюю феерию. На её лице застыла едва заметная улыбка. Её плечи расправились, и она свободно вдыхала воздух, как это делают люди, отпустившие печаль из своего сердца…
– Весна! Посмотри, Сол, весна!
– Да, Машенька, весна. Весна твоего сердца!
Она ничего не ответила, просто вышла в сад и села на изумрудную траву. И так сидела и смотрела в небо. Я подошла и села рядом. И тут только я поняла,
