пылью… Предадутся забвению имена хозяев, сотрется штукатурка. Все будет незначимым, безразличным.
Тодор поправил ворот черного пальто, задумчиво застыл у поржавевших ворот. Глубокий, привычно тяжелый взгляд черных глаз изучал его родовое поместье.
Особняк не изменился: все такой же одинокий, темный, заброшенный. Давно потерянное место с затертыми деревянными ступенями, которые со скрипом прогибались под уверенными шагами. В спертом пыльном воздухе витало прошлое, оно говорило о себе знакомыми предметами, забытыми вещами, которые лежали так же, как и несколько лет назад. Здесь, на окраине города, острее ощущались перемены – в статичных воспоминаниях не осталось чувств. То, что было ранее, посерело, выцвело, стало другим – безразличным.
Тодор заглянул в одно из старинных зеркал, по-прежнему висевших вдоль лестницы. В отражении за его спиной виднелись тени. Призраки, потерянные души. Гладкая поверхность отражала смерть, открывала завесу, впускала в другой мир. Фамильные реликвии Рэнделов спустя годы оставались индикатором, проявляющим все страхи и ошибки. Так же и зеркало в тяжелой резной раме должно было напомнить о чем-то болезненном, но нет, не в этот раз. Оно давало подсказки. Знаешь – сможешь понять, нет – значит, не стоит раскрывать тайны, к которым не готов.
Войдя в одну из комнат, Тодор криво усмехнулся. На столе все так же стояли бутылка вина и хрустальный бокал. На его дне и стенках остались темные пятна давно высохшего напитка. Все как прежде. Почти… За отколовшимся стеклом застыла пара мотыльков. Бледные, потерявшие окрас, они завяли, словно цветы. Их ловушка сохранила лишь облик, который со временем истлеет. А пока они символ бессмертия души.
Он редко заходил сюда – не хотел будоражить воспоминания. В этом особняке таилась его жизнь: прошлое, близкие. В нем были законсервированы человеческие эмоции и слабости, время, в котором он был собой, был свободен.
– Ностальгия? – прозвучал до боли знакомый голос.
Тодор не стал применять заклинания, знал, что в фамильный особняк могли попасть только Аннетт и Тай, ведь они Рэнделы.
В углу едва освещенной комнаты стоял его брат. Вампирское зрение не могло подвести. Он видел холодные серые глаза и словно смотрел в зеркало: черные волосы, завязанные в низкий хвост, острые черты лица, такая же кривая усмешка и взгляд… явно хотел уловить скрываемое Тодором, но в этом не было смысла. Братья связаны магией и кровью, а значит, чувствуют друг друга.
– Я в поиске подсказок. – Тодор задумчиво обходил помещение. – Вижу их, и они тут же ускользают, заманивая меня в темноту кладбища…
– Поиск хранителей завершен, источник города им подчиняется. Вас четверо, и, как я понимаю, Джин-Рут и Николаса ты сможешь вернуть. Это вопрос времени.
Тай взял бутылку вина.
– Я видел черные вязкие нити магии, и они ведут на остров. Проклятые будут нападать все чаще и чаще, хранители
