сеансы протекали вяло.
– Иван Ильич, вас что-то гнетет? – прямо и без экивоков спросил, глядя ему в глаза Либерман.
Пожилой пациент напрягся, как-то съежился и не смотря на профессор произнес:
– Жена настаивает, чтобы я прекратил пить таблетки и перестал ходить вам.
– А вы что думаете?
– Я думаю, что она права.
– И что, мне не удастся повлиять на ваше решение? – спросил Либерман.
– Извините Михаил Львович, мы с женой уже все обсудили и решили.
– Ну что же, тогда мне только остается с уважением отнестись к этому. Будем считать, что мы совместного обсудили решение об окончании лекарственной терапии, и окончании психотерапевтических сеансов.
«Давайте прощаться», —и доктор Либерман протянул для рукопожатия своему пациенту руку. Тот с благодарностью крепко ее пожал. На глазах у него были слезы.
*****
«Очередная весна. Пора любви и психических обострений», – думал Михаил Львович Либерман, стоя у окна и разглядывая происходящие изменения природы. Тревожный негромкий стук в двери кабинета отвлек его от размышлений. Это был Иван Ильич.
Он пришел к профессору Либерману через три месяца после последней их встречи и попросил направление на стационарное лечение в психиатрическую больницу.
Слишком тяжело ему было.
ЖЕНСКАЯ ИСТОРИЯ О НАИВНОСТИ, СЛАБОСТИ И СИЛЕ.
В представленной книге автор опирался на собственный врачебный опыт. События основаны на фактах, персонажи в большинстве своем не имеют реальных прототипов, а имена, фамилия, обстоятельства и места происходящего вымышлены. Возможно, кто-то из читателей заметит сходство с кем-то из знакомых, родственников или друзей. Возможно, некоторые детали описываемых событий могут напомнить происходящее в их личном прошлом. Возможно… Однако, всякое совпадение персонажей книги с реальными людьми случайно.
Когда так много впереди,
Всего, в особенности-горя.
Поддержки чьей-нибудь не жди,
Сядь в поезд, высадись у моря.
Иосиф Бродский
Предисловие.
В который раз, перечитывая свой дневник, свою политую слезами исповедь, Татьяна, Татьяна Николаевна Михайловская, думала о том, что все сделала правильно. С одной стороны, это очень интимная и очень ценная для нее рукопись, страдания ее души, боль ее сердца, писалась для себя, а не для всеобщего обозрения. Но с другой – это то, что может реально кому-то помочь. Когда она писала, исповедуясь только перед самой собой, хотелось плакать от одиночества и беспомощности.
Принятое Татьяной решение изменило если не все, то очень многое. Она снова стала жить. Но не так как раньше по наитию, наивно и бездумно-неосознанно, а продуманно и расчетливо, с пониманием и ответственностью.
Хорошее настроение и осознание
