поднялся с табурета, взял чайник и понес его к печи, поставил греть воду. Потом сел на стул около кровати.
Лика посмотрела на Владимира – она думала, что он будет наблюдать за ней, но он даже не смотрел в ее сторону, он задумчиво, чуть устало смотрел на чайник и печь. Лика обошла стол, встала так, чтоб ей было хорошо видно лешего и не стоять к нему спиной. Нарезала хлеб и колбасу, все время посматривая на него и ловя себя на мысли, что тоже очень голодна.
Он ни разу на нее не взглянул.
– Оставить все на столе или у вас тарелка есть?
– Есть, конечно, я же не дикарь и с пола не ем, – хмыкнул он и пояснил – в шкафу.
Чтобы достать тарелку, ей придется выпустить его из виду и повернуться к нему спиной. Она быстро открыла шкафчик, взяла первую попавшуюся тарелку и резко повернулась к столу, держа нож наготове.
К ее удивлению, Владимир сидел так, как и сидел, уставившись на печь и чайник.
«У меня, действительно, помутнение рассудка в паре с навязчивой идеей. Может и вправду, у него и в мыслях нет, мне вредить?» – сама себя попыталась успокоить Лика, но нож все-таки положила в карман халата – так спокойнее.
Владимир вернулся на кухню с чайником, налил две кружки кипятка и положил в каждую по пакетику чая, отмечая про себя как ровно, красиво и тонко нарезан хлеб с колбасой. Вот только тарелка глубокая, суповая. Он улыбнулся и сказал:
– У меня и другие тарелки есть.
– Я не разбиралась с вашими тарелками – хмыкнула она недовольно.
– Я так и понял. Садитесь. Если есть не хотите, то хоть чай попейте. Я вам простой заварил.
Лика села напротив Владимира. Он пододвинул к ней чай, доставал бутерброды, с аппетитом ел и добрел на глазах.
– Варя Николаевна сказала, чтоб я вам отвара утром дал. Но раз уж вы в себя пришли, то я не буду давать. Она придет вас осматривать, может другое назначит.
– А когда придет?
– Утром.
– Я тут до утра буду?
– К сожалению, да. Сейчас ночь и дождь. Ни пройти, не проехать. У меня нет возможности вас в город отвезти.
Он достал очередной бутерброд, ел его и запивал чаем. Лика отхлебнула маленький глоток горячего чая и спросила, указывая на тарелку с едой:
– Я возьму?
– Конечно. Аппетит приходит во время еды?
Она взяла бутерброд, понимая, что недооценивала свой аппетит. Доедали они молча, когда тарелка опустела, Владимир тонко намекнул:
– Я бы еще съел.
Намек оказался чуть тоньше черенка лопаты, Лика спохватилась, как самая гостеприимная хозяйка:
– Да, что-то я мало нарезала. Сама не думала, что такая голодная.
Владимир улыбнулся и сказал:
– А я вообще из бара вернулся. Я там с друзьями встречался, коньячок пили, и ели, конечно. А что вы на меня так смотрите?
Лика пожала плечами и соврала:
– Ничего, вам показалось.
А что она должна была сказать?
