за три недели. Но Курт вел себя точно глухой. Мое терпение таяло, как апрельский снег.
– Немец, мы топчемся вокруг этой «копейки» два часа, сколько еще на нее смотреть?
– Ваня, я еще даже не выявил причин происшествия… Нужно минимум три дня, чтобы только воспроизвести события, факторы, участников, траекторию движения…
– Сравнить натальные карты гороскопа и уверовать в пришельцев, – перебил Курта монтажник Андрюсик.
В кооперативе не упускали возможности «поржать», и особенно над Немцем. Но его насмешки нисколько не задевали. Другой давно бы завелся и надавал обидчикам «по мордам», Курт же продолжал бормотать только ему понятные шаманские проповеди на немецком: «Тих-тих-тих, сбор, разбить на шахматы…»
– Не вдумывайся, Ванек, – посоветовал нескладный, но широкоплечий парень по кличке Киса. – Немец сам по себе, и спорить с ним опасно.
– Почему опасно?
– Фашистом станешь!
Все засмеялись. Ухмыльнулся и я. А Немец, не говоря ни слова, вдруг выскочил за дверь. Мы с клиентом озадаченно переглянулись и поспешили следом. Курт копошился в сугробе, ковыряя пальцем подмерзший снег. Скрюченный, он напомнил собаку, которая выискивает зарытую косточку. Мне стало зябко от одного вида этого сумасшедшего: на Немце были чуть ли не домашние тапочки, тонкие, с обвисшими коленями кальсоны, льняная рубашка, небрежно накинутый поверх плеч безразмерный каракулевый жилет.
Владелец «копейки» заметно нервничал:
– Что это он пытается написать? Цифры или буквы?
– Больше похоже на круги, – предположил я.
– Да это он вам окончательную сумму за ремонт пишет! – эмоционально воскликнул Андрюсик.
– У него в голове свой калькулятор, – добавил Степка.
Так, запросив «помощи зала», мы поняли, что на снегу написано: «1000 рублей». М-да… Такого и нарочно не придумаешь. Наверное, парень сбежал из дурки, и санитары скоро отыщут своего пациента.
Курт всегда сам выбирал тему для разговора и сам решал, когда беседа завершится. После знакомства с ним я уверил себя, что все немцы такие: неприветливые и несколько отрешенные. Но что-то в его независимости цепляло. Незаметно для себя я обнаружил, что счастлив иметь именно такого наставника. Может, подсознательно хотел найти в себе хоть долю мудрости? Немец не пытался самоутвердиться за счет «подкидыша», не поучал и не цеплялся по мелочам. Пожалуй, единственное, чего наставник не выносил, – моих постоянных опозданий. Но как же меня бесила его медлительность и бесконечное хождение «вокруг да около». Клиенты капризные и требовательные, но Курту это было до фиников. Не торопится, и все тут!
Еще
