для бритья – ну ты понял, ничего особо ценного. Для остального хлама специально заказывал огромный мусорный контейнер. Под конец расстался и с кипой газет «Хроники графства Мит» – из них я всегда узнавал новости окрестных ярмарок и результаты игр Гэльской атлетической ассоциации, хотя все равно смотрел трансляции по воскресеньям. Больше всего меня интересовали местные матчи. За полгода рядом с диваном накапливалась целая гора газет (Сэди вечно пилила меня по этому поводу), которая при правильном расположении служила идеальной подставкой для кружки чая. Если, конечно, не делать резких движений, ну а я как раз в том возрасте, когда ловко встать с дивана уже и не получается.
Коробки будут храниться где-то рядом с офисом Энтони. Поверить не могу, что частички наших жизней сейчас в Дублине. Все важные мелочи у меня с собой: во внутреннем нагрудном кармане лежит бумажник, а еще ручка и пара листков из блокнота – в последнее время память подводит все чаще. В наружных карманах увесистый ключ от номера в отеле, черно-коричневая отцовская трубка, которую я никогда не курил, но загладил до блеска, потирая большим пальцем, пара фотографий, несколько чеков, очки, мешочек со шпильками твоей мамы, телефон. Еще есть резинки, скрепки и булавки – всегда могут пригодиться. У ног стоит пакет с твоей бутылкой виски.
Кстати, пса забрала Бесс – женщина, занимавшаяся уборкой. Адам с Катриной, наверное, расстроятся. Им нравилось играть с Рычагом, когда они приезжали в гости. Помню, гуляли с ним на поводке, и он держался очень благородно, хотя никогда в жизни не видел ни цепей, ни ошейников. Таких послушных псов больше не найдешь.
Помнишь, что сказала мама, когда я привез его домой? А, точно, ты к тому времени уехал. «Нельзя давать ему такую кличку – Рычаг», – твердила она, только как еще назвать пса, который всю дорогу жевал рычаг переключения передач? И я возразил: «Да ему-то какое до этого дело?»
Тогда он побывал в самом доме первый и последний раз. Пару месяцев назад я стал оставлять заднюю дверь открытой, пытаясь заманить его внутрь, однако пес лишь неохотно переступал порог и заглядывал на кухню, как бы давая знать, что он рядом. Громко дыша, ждал очередной прогулки, и сколько бы я ни размахивал перед ним кусочком ветчины или бекона, никак не хотел сидеть рядом со мной перед телевизором или под столом на кухне во время обеда. Относился ко мне с опаской, ведь все эти годы я не стеснялся поднимать на него руку. В итоге Рычаг устраивался на грязном коврике у двери и засыпал под приглушенные звуки моей жизни.
Бесс приехала за ним со всей семьей: с мужем и тремя детьми. Они улыбались друг другу, а я кивал, делая вид, будто понимаю, о чем идет разговор. Родом они вроде с Филиппин, в общем, не местные. Дети немного побегали по двору с Рычагом, а тот послушно прыгал и носился за ними.
– Что он кушать? – спросила Бесс.
– Да все, что у вас на столе.
– На столе?
– Остатки ужина.
– Вы
