домой сегодня ночью. Более того, они еще были немного раздражены, что я так задержался!
Моя мама не верила и не практиковала ничего, связанного с телепатией и иными экстрасенсорными способностями, однако в тот раз она весьма неожиданно открыла в себе дар интуиции.
Сам по себе этот случай был пустяковым и ни для кого не имел значения. Единственная принесенная им практическая выгода заключалась в том, что той ночью я спал в своей комнате, а не в саду. Тем не менее, это типичный пример из огромного числа случаев, происходящих с людьми разных слоев общества, многие из которых имеют гораздо большее значение, чем этот.
Для меня произошедшее тогда стало наглядным подтверждением того, во что я уже начал верить: не поддающийся объяснению врожденный дар, который есть у нас всех, а именно – загадочная сила интуиции.
Спустя восемь лет после того случая я стал секретарем Эфирийского общества в Европе – организации философского направления нью эйдж, занимающейся, среди прочего, изучением паранормальных явлений. Исходя из предположения, что лучший способ обучения – практика, я взялся за интенсивный курс духовного развития под первоклассным руководством основателя общества и его президента доктора Джорджа Кинга.
Выполняя в то время свои обязанности секретаря, мне довелось побывать в Швейцарии у одного пожилого члена Эфирийского общества. Однажды вечером, когда мы сидели вдвоем и обсуждали метафизические вопросы, интересовавшие нас обоих, я вдруг почувствовал, что в комнате находится кто-то третий. Его присутствие было четким и ясным, хотя видел я этого человека очень размыто. Мне удалось разглядеть, что при нем была парадная шпага, и, что он был одет в парадную военную форму, как будто собирался на королевский прием или военное торжество.
Для меня в тот момент весь этот опыт был совершенно естественным. Скептик сказал бы, что мне «почудилось», и, если бы больше ничего не произошло, было бы совершенно резонно отбросить это переживание как галлюцинацию или чистую фантазию.
Но затем джентльмен-военный заговорил со мной. И снова я должен признать, что на той стадии моего духовного развития я лишь смутно разбирал акцент и точные интонации. Слова, тем не менее, мне были абсолютно ясны. Он попросил меня подойти к книжной полке и взять энциклопедию. Затем велел открыть ее на имени «Роммель» и прочитать вслух конкретный абзац.
Смущенный, но взволнованный происходящим, я сделал именно так и прочитал указанный фрагмент моему старшему товарищу, который открыл рот от удивления. В том самом абзаце шла речь об одном британском генерале, которого в начале Второй мировой войны взял в плен Роммель. Мой друг был ошеломлен, что поражение в этой войне носило не стратегический характер и что генерал, называвшийся в тексте, был его близким родственником. По личным причинам я не могу раскрыть точные имена и степень родства, но этот человек вернулся с «того света», чтобы доказать подобным фактом, что такого явления как смерть не существует. Его фамилия отличалась от фамилии моего друга, и мне ранее не было
