Николаевна. – Случайно не седьмого ноября?
– Да нет, чуть позже.
– Тогда надо Дормидонтову сказать, чтобы он тебе пьянку устроил. Не переживай. Ты девчонка грамотная. Всё схватываешь на лету, имеешь свое мнение.
Так Наталья Коломейцева оказалась вторым после Сафронова человеком, от которого я услышала о себе доброе слово.
Я так обрадовалась! Маме похвасталась, а она как заорёт:
– А на что ты будешь устраивать?! У тебя деньги есть?!
Она всерьёз испугалась, что меня – обязывают, а если я не послушаюсь, то со мной сразу что-то сделают.
На Колыму отправят.
28 сентября 1999, вторник
Всё хожу с этими газетами.
Заходила в штаб, сегодня Борис Дмитриевич дежурит.
– На работу устроились? – как всегда, спросил он.
Но на этот раз мне есть, чем похвастаться:
– Меня в котельную обещали устроить!
Саянов даже застыл, как изваяние.
– Это ужасно! Я в молодости там работал. Там жарко…
И я почувствовала себя обречённой нищенкой.
1 октября 1999, пятница
Прихожу домой – мама вся в слезах. Вдруг она про ВООП узнала, про самоубийство, или же книжку трудовую мне назад принесли?
Всё мимо. Мама даже оправдываться стала:
– Я плачу не из-за Вити, а из-за дома! Ничего дед нам не оставил!
Мама плачет редко, но если уж начнёт, то повизгивает, как собака. И из-за мужа-пьяницы никогда не плакала, я не видела.
Там, где остановка Новый мост в сторону Фрязино, частный сектор, сады, огородики, убогие домишки. Помню, как после приснопамятного 8 Марта, когда я ездила развеяться во Фрязино, меня там ветер ветками хлестнул.
И там наш дом, где я никогда не была, а мама – с 1970 года! Построила бабушка, но дед переписал на брата. И вот теперь слёзы из-за наследства.
2 октября 1999, суббота
Мой дед погиб во время байк-шоу, которое разрешил депутат областной Думы. Мама говорит, что пока они ехали из деревни Воря-Богородское вниз, то сбили насмерть тридцать человек!
Я по-прежнему каждую пятницу покупаю «Ярославку». И тут Инна Чельцова, корреспондент из Фрязина, написала о них репортаж: «ангелы ночи», «ночные всадники».
В рекламном отделе есть фрязинский номер на четвёрку. А вдруг это она и есть?
Звоню из автомата, тинэйджер трубку поднимает:
– Мне Инну Чельцову!
– Сейчас.
У Инны Чельцовой голос разбитной чувихи. Именно такой и представлялась мне «настоящая журналистка», влюблённая в себя, свой «большой талант», всех кругом презирающая.
Я объяснила, чем мне не понравилась её статья, и Иина сказала:
– Вы понимаете, всё решает главный редактор! Напишите об этом сами! Мне уже, знаете, байкерами восхищаться… Всё прошло-ушло.
А раз человек поговорить не против,
