в памяти всплыла стычка на улице, и я поняла, что студентов решили отсеивать еще на подходе к пафосным вратам учебного заведения.
Девчонку я знала лично. Герцогиня Ваталистия Вотарфляй – лучшая подружка седьмой принцессы Светлой Империи. Девица красивая, с водопадом золотых волос и карими глазами, но с одним недостатком: ума в ее хорошенькой головке не водилось отродясь. Потому ее стояние в очереди абитуриентов меня сильно удивило. Она была на пару месяцев меня старше. Отличалась высокомерной пренебрежительностью ко всем, кто ниже ее по положению.
Впервые мы сцепились еще во времена моей учебы в Лицее Магического Познания при Императорской Академии Чар, куда меня отдал отец в надежде на то, что из меня сделают порядочную светлую фею. Фокус не удался. В первую же неделю я поцапалась с этой белобрысой мымрой, напрочь убив свою репутацию. Дальше просто плюнула и забыла о собственных намерениях быть паинькой и во всем подражать светлым феечкам.
С того момента я и затесалась в лучшие ученицы прекрасной демоницы, а отношения с болонкой принцессы рассыпались окончательно и бесповоротно. Так мы и делали маленькие каверзы друг другу все сто пятьдесят лет совместного обучения. К счастью, после выпуска наши дорожки разошлись. Она, как породистая лошадь, поперлась в Императорскую Академию Чар, где обучалась вся знать. Я же, напротив, попала в самую закрытую и засекреченную школу во всей Светлой Империи.
Школа святой Ердидид слыла обучающей набожной покорности, так что отец особо не протестовал. На деле же закрытое учебное заведение готовило воинов и наемников всех мастей. Информация была засекречена, она раскрывалась только тем, кто отучился десять лет и смог там зацепиться. От светлой феи с темным даром все преподаватели пришли в неописуемый восторг, а узнав, что я готова умереть, но не возвращаться к отцу, взяли на обучение сразу на пятом году. Так я и оказалась самой молодой студенткой на профессиональной подготовке.
Меня не щадили и не делали поблажек. Наоборот, из-за темного дара требовали с три короба. Но упорства мне было не занимать. На тридцать седьмом году я сдала все экзамены на выпускной диплом. Возвращаться мне смысла не было, но в День Знаний я стояла с чемоданом у металлической калитки и покорно ждала своей очереди.
На меня, конечно, посмотрели, как на полную идиотку, но пустили. Услышав полную версию моей истории, куратор сжалился и взял меня в помощницы. Так началась вторая часть моего обучения. Я словно в омут с головой погрузилась в книги и запрещенные знания. Спустя пять лет написала первую монографию про расслоение светлого элемента. К окончанию последнего курса под моим именем вышло более тридцати трудов в тайных и запретных областях.
И снова выпускалась я, рыдая на груди декана. Старик Сардир не хотел меня отпускать. Он призывал остаться в качестве преподавателя и обучать юное поколение мастерству отравления. Я же только улыбалась и обещала обязательно заехать перед отъездом на родину. Ректор же потребовал с меня обещание
