style="font-size:15px;"> И будет права.
Брокк потер глаза, которые горели.
– Выпей. – Лэрдис подала высокую кружку. – Ты ничего не ел…
От сытости потянет в сон, и объективных причин не спать у Брокка нет, но… страшно закрыть глаза, кажется, стоит на миг расслабиться, и произойдет непоправимое.
Уже произошло.
– Выпей, – повторила Лэрдис, вкладывая кружку в руки. – И успокойся. Я поняла, что ты мне больше не рад.
– Прости, но…
– Не прощу. – Она присела рядом. – Но пойму. И не стоит переживать, я не собираюсь докучать тебе. В конце концов, мужчина, пытающийся завоевать женщину, – это нормально. А вот женщина, которая, позабыв о гордости, бегает за мужчиной, – это… смешно. А я ненавижу быть смешной.
В кружке оказался кофе, крепкий, едва ли не до черноты.
– Если я скажу, – Лэрдис смотрела мимо него, в окно, за которым не было ничего, помимо бескрайней дикой синевы, – что сожалею о нашем расставании. И о том разговоре, ты поверишь?
– Нет.
– Правильно. Не следует верить женщине. Мы слишком непостоянны. А когда кажемся иными, то… это лишь часть игры. К слову, я рада, что решилась.
– На что?
– На полет. – Она поднялась и, прикрыв рот ладошкой, сказала: – Но все-таки он утомителен. Не проводишь до каюты?
Нет.
И да. Ему придется играть в гостеприимного хозяина по нотам приличий, нарушить которые здесь и сейчас немыслимо. В узком коридоре Лэрдис зябко поводит плечами.
– Полагаю, просить тебя помочь с одеждой не следует?
– Не следует.
– Жаль. – Она накрыла ручку двери ладонью. – Когда-то ты весьма ловко с ней управлялся, но иди, не смею задерживать. Я угадала, отказавшись от корсета, а с остальным как-нибудь справлюсь.
Следовало уйти, но Брокк медлил.
Любит ли он ее?
Помнит, да. Ее сложно забыть, она – осколок металла, что вошел в сердце и пробил насквозь. Остался, зарос живым, и сердце бьется, работает, но осколок не исчез.
– Уходи, – шепотом произнесла она, потянулась к лицу. – Уходи, пока я еще согласна тебя отпустить.
В тени коридора Лэрдис выглядит старше. Она потускнела, и Брокку хочется коснуться волос, убедиться, что и вправду утратили они позолоту, провести пальцами по щеке, влажноватой, утомленной, стирая пудру, ту самую, с тонким ароматом лаванды.
Вернуться в прошлое.
Вернуть.
Навсегда и… вместе до самой смерти, чтобы в один день…
И будь что будет.
…не будет ничего, кроме пустоты.
– Уходи. – Она сама касается его. Пальцы замирают на висках, дрожат, словно Лэрдис замерзает. И запах, сладкий, нежный запах… – Я не хочу тебя отпускать…
…снова игра, но на сей раз без него.
– Прости.
Он отступает, разрывая прикосновение.
