Энея.
– Ерунда, – отмахнулась девочка. Внезапно она села прямо. Было настолько ясно, что ее осенила какая-то идея, что мы с А.Беттиком не стали ни о чем спрашивать.
– Корабль! – позвала Энея.
– Слушаю, мадемуазель.
– Ты можешь открыть корпус в любом месте?
– Да, мадемуазель Энея, практически в любом. Если не считать некоторых отсеков в машинном отделении…
– Меня интересуют жилые палубы. Ты можешь открыть их?
– Да.
– Если ты это сделаешь, воздух вырвется наружу?
– Мадемуазель Энея, – обиженно заявил компьютер, – такого я не допущу ни в коем случае. Внешнее силовое поле…
– Но палубы ты открыть сможешь? – допытывалась Энея. В ту пору я и не подозревал, какой она бывает настойчивой.
– Могу, мадемуазель Энея.
Мы с А.Беттиком молча слушали. Не могу говорить за андроида, но лично я не имел ни малейшего представления о том, к чему клонит девочка.
– Что, у нас появился план?
Энея криво усмехнулась. Впоследствии я окрестил про себя эту усмешку «гнусненькой».
– Скорее наметки. К тому же, если я ошибаюсь в своих предположениях, он все равно не сработает… – Уголки губ девочки опустились. – Боюсь, нам ничего не светит.
Я взглянул на хронометр.
– Скоро мы все узнаем. До выхода осталось сорок пять минут. Ты не хочешь поделиться своим планом?
Девочка принялась рассказывать. Ей потребовалось совсем немного времени. Когда она закончила, мы с андроидом переглянулись.
– Ты права. Во-первых, это не план, а во-вторых, он не сработает.
Энея с улыбкой взяла меня за руку и посмотрела на мой хронометр.
– У тебя сорок одна минута, чтобы придумать что-нибудь получше.
24
Двигаясь по эллиптической траектории, «Рафаил» мчался к солнцу Парвати на скорости в 0,3 световой. Авизо класса «архангел» производил странное впечатление – этакая мешанина геометрических фигур, из которой торчали в разные стороны антенны и стволы орудий и в глубине которой виднелись, словно попавшие туда по недоразумению, сферический жилой отсек и планетарный катер. Однако тому, кто осмелился бы на него напасть, не поздоровилось бы. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, звездолет приближался кормой вперед к расчетной точке выхода вражеского корабля из гиперпространства.
– До контакта одна минута, – произнес капитан де Сойя. Гвардейцы, занявшие позицию в люке, хранили молчание.
Де Сойя лежал, пристегнувшись ремнями, – рука в перчатке касается общего контроллера, нейрошунт связывает капитана с компьютером, вокруг мерцают индикаторы приборов… В наушниках слышалось дыхание гвардейцев. Он заметит вражеский корабль первым; солдаты, даже включив максимальное увеличение визоров, увидят его минуты через две после того, как звездолет выйдет из гиперпространства.
– Отмечено возмущение
