из Михайловского замка в Зимний дворец: Платон рядом – Николай на запятках. Кроме них только еще великий князь Константин Павлович[8]…
Создается впечатление, что историки-«павловцы» утрачивают навыки работы с текстом и документом, как только дело касается заговора и убийства. Вот эпизод, настораживающий уже при первом обращении к материалам дела.
Давно и прочно утверждена большая доля вины за гибель императора на старшем сыне Александре[9], и совершенно обелен второй сын Константин, который якобы в роковую ночь «спал, как спят в 20 лет»[10] (его объяснение) – и достаточно! Но в тех же документах есть и другое, более веское свидетельство: около 12 часов ночи прибывший в Конный Полк, шефом которого был великий князь, его собственный ездовой передает дежурному офицеру полковнику Н. Саблукову приказ поднять полк по тревоге, раздать боевые заряды к пистолетам и карабинам и ждать дальнейших распоряжений[11] – т. е. в полночь с 11 на 12 марта Константин отнюдь не спал, а невероятный, чрезвычайный характер приказа свидетельствует о его какой-то включенности в интригу или события.
Кстати, в этот момент начинает ломаться утвердившийся в «романтической историографии» образ благородного павловца, «рыцаря без страха и упрека» Николая Саблукова: вместо того, чтобы, как положено уставом, известить живущего в казармах командира полка генерал-майора А. П. Тормасова, о небывалом приказе, он своевольно поднимает эскадроны, т. е. узурпирует власть, отставляя прямого начальника, так же как буквально в эти минуты арестует своего начальника генерал-поручика А. С. Кологривова участник заговора генерал-майор П. В. Голенищев-Кутузов. Только в три часа по полуночи генерал Тормасов узнает, что вверенный ему полк пребывает в готовности к нападению неведомо на кого…
Есть свидетельство, восходящее через записки Ланжерона к видному участнику заговора Л. Бенигсену[12], что в последние минуты перед убийством в императорской спальне присутствовал среди прочих офицер в форме Конного Полка – но в ночь убийства в Михайловском замке могло быть только 2 конногвардейца, шеф полка Константин и дежурный адъютант при нем И. В. Ушаков: днем император удалил конногвардейские караулы, объявив полку неудовольствие и отправку на следующий день в Царское Село. Ушаков ни в одном варианте списка «отряда Бенигсена» не отмечен… Кажется, только один конногвардеец мог быть в полночь в спальне императора – шеф полка, великий князь Константин Павлович (естественно, если Бенигсен правильно разглядел в сумерках черный конногвардейский супервест).
По запискам Ланжерона (или свидетельству его корреспондента) последними словами Павла были:
– Как, и вы здесь [ваше высочество]!? – повторявшие шекспировскую
Оболенский Г. Император Павел I. Смоленск, Русич, 1996 г., Со шпагой…
Со шпагой… Сорокин Ю. Ук. соч.
Со шпагой…
Там же…
Там же…
