своего отца и с детских лет боялся, что такая же участь постигнет и его самого. Но Павел надеялся, что рано или поздно ему достанется незаконно отнятый у него престол и он восстановит справедливость. Все это сделало его подозрительным, нервным, мечтательным и вспыльчивым.
Верные Екатерине II люди из окружения Павла доносили ей каждое слово сына. Чтобы отвлечь его от мыслей о мести, она решила женить его. Первая жена Павла, принцесса Гессен-Дармштадтская Вильгельмина Луиза, после принятия православия получившая имя Натальи Алексеевны, умерла через три года после свадьбы, во время родов вместе с ребенком. Павел нежно и наивно любил Наталью Алексеевну и горестно переживал ее смерть. Екатерина II знала, что жена Павла изменяла ему с его ближайшим другом Андреем Разумовским. Мать нарочно передала сыну письма покойной супруги к своему любовнику, которые она нашла в ее шкатулке. Вся эта история сделала Павла еще более подозрительным.
Тем не менее не прошло и года после смерти первой жены, как Павел женился во второй раз. Его женой стала принцесса Вюртембергская София Доротея Августа Луиза, получившая после принятия православия имя Марии Федоровны. Она была внучатой племянницей Фридриха Великого. Прусский король способствовал этому браку и, познакомившись с Павлом, сделал в своем дневнике запись: «…Он может подвергнуться участи, одинаковой с участью его несчастного отца».
Мария Федоровна искренне любила Павла. Она родила ему десятерых детей, в том числе сыновей Александра и Николая, которые впоследствии станут российскими императорами. Екатерина II забрала внуков к себе на воспитание, как некогда Елизавета I Павла. Павел был отстранен от сыновей. Жене он тоже не доверял. Ее любовь казалась ему притворством, он не мог забыть измены первой жены, которой он так искренне доверился.
Став совершеннолетним, Павел наивно надеялся, что мать позволит ему принимать участие в управлении государством. Он представил Екатерине II записку «Рассуждение о государстве вообще, относительно числа войск, потребного для защиты оного и касательно обороны всех пределов». В этой записке Павел попытался доказать, что нужно прекратить завоевания новых земель и заняться устройством государственного порядка. Императрица, которую фавориты подталкивали то к тому, чтобы завладеть Константинополем, то к тому, чтобы покорить Персию, прочла записку сына и поняла, что его нельзя допускать к государственным делам.
Павел болезненно переживал то, что творилось в государстве, и особенно то, что он не имел возможности исправить положение. Все события он воспринимал по-своему. После подавления бунта Пугачева граф Панин передал ему слова самозванца:
– Я не ворон. Я вороненок, а ворон-то еще летает.
Павлу казалось, что эти слова о нем. Ему начали видеться призраки, он слышал голоса давно умерших людей. Однажды ему привиделся Петр I.
– Павел! Бедный Павел! Бедный государь! – сказал ему призрак и исчез.
Воспитатель Павла и самый
