сунул в рот сигарету, сжал узкие губы, пальцы ловко играли одноразовой зажигалкой. Досада на волевом красивом лице сменилось раздумьем. Чиркнуло колесико зажигалки, задрожал язычок голубого пламени.
– А курить тут не надо, – остановил оперативника дежурный. – В своем кабинете можете дымить сколько угодно. А еще лучше, по пути покуришь. Бери людей, и дуй на место.
– Машину даешь?
– Бери, пока свободна. Только недолго там. Дело, чувствую, плевое.
Спустя двенадцать минут трое сотрудников милиции поднимались на третий этаж старого питерского дома с проходным двором. Старший лейтенант Виктор Стрельников уверенно шел первым. За ним топал накаченный молодой опер Алексей Матыкин со сплюснутым боксерским носом и сбитыми костяшками пальцев. Последним мягко ступал эксперт Барабаш, сорокапятилетний темноглазый мужчина с тонкими усиками и несколько надменным выражением лица. В отделе его уважительно величали Семенычем. В руке эксперт бережно нес потрепанный за годы службы чемоданчик.
Еще на подходе к парадному Стрельников профессионально отметил, что двор был пуст. Невзирая на ясную погоду, низкие солнечные лучи сюда не проникали, и надеяться на наблюдательных пенсионерок, греющихся на скамейке, не приходилось. В такие дни они предпочитают выходить на проспект или направляются к набережной.
Врач «скорой помощи», крупная женщина с прокуренным голосом, встретила милиционеров благородным негодованием.
– Наконец-то! У меня, к вашему сведению, еще вызовы имеются. И никто мне их не отменит.
– Старший оперуполномоченный Стрельников, – сухо представился милиционер. Он давно убедился, что официальный тон, развернутое удостоверение и рукоять пистолета, мелькнувшая под мышкой, лучше всего сбивают с обывателей ненужную спесь.
– Маслова Вера Анатольевна, врач «скорой», – сдержанно ответила женщина.
Стрельников оставил Алексея при входе, а сам вместе с Семенычем прошел на кухню, откуда виднелись подошвы стоптанных туфель лежащей на полу женщины. Врач семенила за ними.
– Расскажите, Вера Анатольевна, как вы нашли тело?
– Мы приехали по вызову, предполагали инфаркт, а тут… Я с первого взгляда поняла, что опоздали. Вот, сами посмотрите.
Пожилая полная женщина в расстегнутом пальто лежала лицом вверх. Ее глаза были закрыты, а на бледном лице застыла гримаса боли. Рядом валялись осколки разбитой стеклянной вазы и три поникших розы в лужице мутной воды. Оперативник прикинул, где могла располагаться ваза. Выходило, либо на кухонном столе, либо на невысоком холодильнике. Обратил он внимание и на нетронутый кошелек на краю стола, и на закрытую женскую сумочку на полу.
– А вы продолжайте рассказ, Вера Анатольевна, – напомнил Стрельников. – Как вы установили причину смерти?
– Сначала я расстегнула верхнюю одежду на груди женщины, хотела сделать укол, но пульс и дыхание полностью отсутствовали. Потом я подняла голову
