И много таких тяжёлых мужских дел, которые без мата неосуществимы. В этом мате нет злобы, в нём есть необходимость. Я знаю, как часто мат необходим в терапевтических целях. Выругался тихонечко себе под нос или громко, в одиночку, – и полегчало, отпустило… Но интернет, совсем другое дело. Во-первых, слышать мат и читать его – это разные вещи. Во-вторых, в присутствии женщин и детей материться нельзя. И те самые люди, которые изощрённо матерятся на палубе, на стройке, в шахте или на нефтяной вышке, не позволяют себе мата в присутственных местах, потому что знают вес и силу этих слов. А те мальчики и девочки, которые беспрерывно набирают пальчиками матерные слова на клавиатуре, очевидно не знают ни веса, ни силы, ни меры, ни вкуса. А главное – они не умеют материться. Мальчиками и девочками я называю и вполне взрослых и известных в интернете персонажей. Просто, как только начинают изъясняться при помощи мата, они превращаются в мальчиков и девочек, которые вдруг почувствовали, что «ой, рядом нет мамы и папы» и можно не изображать из себя благовоспитанных детей.
Помню отчётливо, как в первый раз услышал так называемое непечатное слово с экрана. Это случилось в 1987 году, я тогда ещё служил. В воскресенье в Доме офицеров мы смотрели фильм Швейцера «Крейцерова соната». Подавляющее большинство зрителей-матросов спали, а я смотрел. И вдруг герой, которого играл Янковский, сказал: «Ты ведёшь себя как б…» Я сначала не поверил своим ушам. Всё-таки это был Советский Союз, фильм снимал знаменитый режиссёр, да и материал был классический. Это слово прозвучало, как выстрел.
Потом его заменили в этом фильме на слово «кокотка». Но губы актёра произносят короткое слово. Помню, я долго думал над тем, что услышал. И понял, что для Швейцера такое высказывание – серьёзный поступок, очень серьёзный, смелый и наверняка продуманный. Ему нужно было разбудить зрителей, вернуть давно привычному тексту остроту и жизнь. Ему нужно было передать невыносимый гнев и отвращение, которые испытывал герой. И после этого слова зритель воспринимал весь оставшийся фильм иначе. Я думал тогда, будучи матросом, многие дни. Хотя вокруг меня был практически сплошной мат. Вот что значит точное и, можно сказать, выстраданное высказывание.
Когда кто-то в компании или даже в телевизоре и уж тем более в интернете беспрерывно сорит матом, когда экран телевизора воспроизводит движение губами, а динамик пикает – это всё мусор, неряшливость, а самое главное – признание неспособности внятно высказаться и обозначить смысл своего высказывания. В этом даже не наглость и не смелость, но пренебрежение к окружающим, к самому себе, к языку, на котором мы говорим, и к смыслу в целом.
В моих текстах есть те самые слова. Их совсем немного. Для меня это непростое решение, но всегда взвешенное. Кто-то с этим не согласен, и я могу этих людей понять. Но я уже испытал всю ту сложность, которая сопровождает момент написания этих слов на бумаге, потому что написать – это не то же самое, что сказать. А кто-то это делает совсем легко. Таков же вес всего, что они говорят.
Может
