Микроавтобус, и машину сопровождения к Архивариусу!
– Да, да, слышали, – раздался искаженный помехами радиоголос. – Уже едем!
– Скорее! – взволнованно воскликнул Архивариус. – Может, еще успеем…
Колонна, состоящая из милицейского «бентли», сверкающего «мигалками» и вовсю крякающего «крякалками», «газели» с номером под стеклом, выдающим в ней самую обыкновенную «маршрутку», и мотоцикла с Волкопом, остановилась у высокой кирпичной стены.
Было уже темно, и стена предстала в скудном, но достаточно раздражающем взгляд освещении автомобильных фар.
– Тот самый завод? – не столько спросил, сколько констатировал Волкоп, спешиваясь со своего стального коня. – Ага. А вот и надпись…
Надо сказать, что увидеть злосчастную надпись на этой стене было непросто: от взгляда на стенку просто рябило в глазах, и лаже несколько кружилась голова. Вся она была покрыта причудливыми разноцветными граффити, многие из которых были вполне живые и подвижные – как татуировки Мясорубщиков, а некоторые даже выкрикивали неприличные слова и напевали модные мотивчики. Просто сделаны эти надписи были заговоренными, колдовскими красками.
И текст Темы, нанесенный поверх этих рисунков, словно перечеркивая их. Злобные морды хватались за буквы зубами, трясли цепкими лапами, царапали когтями, наваливались скопом и висели на них гроздьями.
Но таинственно светящиеся слова были, казалось, крепче самой стены, и ничто не могло их сдвинуть с места.
К стене приблизились Архивариус, Тема и сопровождавший колонну инспектор Горемыкин.
– Так, – произнес Архивариус, – что тут у нас?
И прочел:
Эй, вы все! Давайте играть по правилам!
Хватит запугивать и нападать из-за угла!
Хватить все решать силой!
Пусть главным здесь будет тот, кого выберут люди!
– Это оно и есть? – легкомысленно произнес подлетевший поближе инспектор Горемыкин. – Ну, и из-за чего весь сыр-бор? Это же просто какое-то обращение одного мальчишки к другим с просьбой играть в их детские игры по правилам… Мне кажется, что с юридической точки зрения здесь вообще не может идти речь о Правилах волшебной Игры…
– Еще как идет, инспектор, – строго сказал Волкоп. – Смотрите: обращение «эй, вы все» следует трактовать, как обращение ко всем людям и живым существам в принципе, а не каким-то там «мальчишкам». Слово «играть» из уст Магистра Правил без специальных уточнений трактуется только применительно к самой Игре, а не к каким-то детским шалостям. Ну. А дальше следуют собственно правила…
– «Пусть главным здесь будет тот, кого выберут люди…» – задумчиво проговорил Архивариус. – Что значит, главным?
– Главным в Волшебной Москве может быть только одно существо, – сказал кто-то.
Из темноты возникла фигура в черном балахоне, с накинутым на голову капюшоне, в провале которого не было видно лица.
