style="font-size:15px;"> Толпа согласно загомонила.
– Хотите, чтобы мы забрали коммандера с собой? – спросил солдат. Бывший верный заместитель Кадара Кардифа теперь носил его меч. Вся его верность куда-то улетучилась.
– Оставьте его дожариваться в назидание. Остальные возвращаются со мной в Ферфилд.
– Слушаюсь! – Воин поклонился и отдал приказ «по коням».
Никки повернулась к вознице:
– Его превосходительство желает меня видеть. Хотя он этого и не говорил, я полностью убеждена: он хотел бы, чтобы ты поспешил.
Никки, прямая как палка, уселась на жесткое кожаное сиденье, возница свистнул, щелкнул бичом, и экипаж тронулся. Никки держалась за дверцу, пока карета подпрыгивала на булыжниках площади, и отпустила ее, лишь когда они выбрались на грунтовую дорогу. В окно бил солнечный свет, освещая пустое сиденье напротив Никки. Полоска света постепенно перемещалась, а когда карета повернула, добралась до колен Никки и устроилась там, как теплая кошка. Впереди, по бокам и позади кареты скакали всадники. Из-под грохочущих копыт взметались клубы пыли.
Сейчас Никки была свободна от Джеганя. Окруженная двумя тысячами солдат, она тем не менее чувствовала себя совершенно одинокой. Впрочем, вскоре ужасную пустоту заполнит боль.
Она не испытывали ни радости, ни страха. Иногда она сама не понимала, почему не способна желать ничего, кроме боли.
Пока карета несла Никки к Джеганю, ее мысли были заняты совсем другим мужчиной. Она вспоминала все встречи с ним, заново переживая каждое мгновение, проведенное с Ричардом Сайфером, или, как теперь его называли – и под каким именем знал его Джегань, – Ричардом Ралом.
Она думала о его серых глазах.
До того дня, как она впервые увидела его, Никки и не подозревала, что такой человек может существовать.
Когда она размышляла о Ричарде, в ней горело единственное желание: уничтожить его.
Глава 9
Огромные кричаще-яркие шатры покрывали самый высокий холм возле Ферфилда, но – несмотря на балаганные расцветки, шум, гам, смех, хриплое пение и суету – в город приехал не цирк, а оккупационная армия. Шатры императора и его приближенных напоминали шатры кочевого племени Алтур-Ранга, родины Джеганя, однако были куда роскошнее. Император, намного превосходивший самого великого вождя кочевников, творил собственную культуру.
Вокруг шатров, по всем окрестным долинам и холмам, насколько хватал глаз, стояли маленькие унылые палатки простых солдат – одни из промасленной холстины, другие – из дубленой кожи. Возле некоторых виднелись украденные из города обитые бархатом кресла, едва уступавшие по размерам самим палаткам. Обычно, когда армия двигалась дальше, такие изделия попросту бросали.
Лошади паслись везде и всюду. В немногочисленных крошечных загонах стоял мясной скот. Там, где отыскалось свободное пространство, расположились фургоны – впрочем, кое-где они стояли впритирку. Часть фургонов принадлежала маркитантам,
