вкусный и…
– Может, останешься ночевать? – прохладно спрашивает Кирилл. – Автобусы уже не ходят.
– Да, оставайся! Пожалуйста! – (Ты ставишь кружку на пол и складываешь руки в умоляющем жесте. Я отчаянно трясу головой). – Ну, пожалуйста, Юль! До утра. Я очень не хочу, чтобы ты уходила. И там так холодно, а тут есть горячий супчик… И больной я.
От еле слышного отзвука чувственности в твоих словах низ живота тянет ещё слаще и мучительнее. Что же ты делаешь со мной? Что вообще происходит?
– Прости, мне правда надо ехать. Отсюда далеко добираться до универа, а первая пара есть первая пара. Я и сама бы подольше осталась, но…
Ты скрещиваешь руки на груди и выпячиваешь нижнюю губу, разыгрывая обиженного ребёнка.
– Ну, если ты уедешь, я ещё сильнее заболею, понятно? – (Несколько раз сухо кашляешь в кулак). – Видишь? Ну не уезжай, пожалуйста! Или это всё потому, что я заразный?..
Не выдержав, улыбаюсь.
– Ну что за глупости, Дима? Конечно, нет, просто…
Умолкаю – потому что заглядываю тебе в глаза. Это не шутливое позёрство. Ты действительно хочешь, чтобы я осталась. Осталась рядом с тобой – на всю ночь.
Что-то ломается у меня внутри – с сухим треском, как горящие ветки. Лес охвачен пламенем. Когда будет ещё один пожар? Будет ли?..
Я сдаюсь и вхожу в огонь.
– Хорошо. Хорошо, спасибо, но… где я буду спать?
…Ночью, после недолгих переговоров, Жене достаётся её родная кровать в спальне, тебе и Кириллу – разложенный диван (этому, конечно, сопутствует десяток грубоватых мужских шуточек с гомосексуальным подтекстом), а мне – пухлый ортопедический матрас на полу. К матрасу прилагаются одеяло и плед; пытаюсь возразить, что тебе, простуженному, они точно нужнее, а я рискую умереть от жары, – но ты бескомпромиссно сооружаешь для меня что-то вроде мягкого гнезда.
К вечеру твой нездоровый румянец разгорается ярче, ты тяжело дышишь и часто кашляешь – несмотря на выпитый аспирин. Ты вообще до странности взбудоражен: без конца сыплешь шутками, меняешь темы разговора, смеёшься, покусываешь дружеским сарказмом то Кирилла, то Женю, рвёшься показать мне свои конспекты, чтобы выяснить, у кого из нас более корявый почерк… Мы с Женей прикладываем немало усилий, чтобы, объединившись в коалицию, напоить тебя чаем с моим вареньем и уложить. Может, дело не только в болезни, а…
В том, что я здесь?
Нет, ерунда. С чего бы тебе придавать этому такое значение?.. Моя лихорадка эхом отзеркаливает твою; я умываюсь и пишу лживую смс маме, силясь потушить свой лесной пожар.
Рысьими бесшумными шагами ты приближаешься, пока я стою с телефоном у входа в ванную; вздрагиваю.
– Ставишь будильник? – киваешь на телефон, улыбаясь краешком губ.
Ты уже без футболки – на ночь, – и я не знаю, куда деть глаза. С тех пор, как я в последний раз видела тебя с голым торсом, ты явно плотнее занялся мышцами –
