срубили межевые березы, сделав участок как бы ничьим.
– Не знаю, что за леший эти березы заломал, а из моего рода никто к тому не причастен! – с негодованием восклицал Красинег, оправдываясь перед собственным сыном, который в этот день воплощал весеннего бога.
Вышень посуровел лицом и перестал улыбаться, все лучше осознавая, чем все это грозит. Не только потерей участка – ладно бы с участком, есть еще целое лето на то, чтобы найти новый, пусть и еще дальше от жилья, вырубить, до будущего года просохнет. Их обвиняли в злостном посягательстве на чужие угодья. Если за ними признают вину, то и невест им не дадут, и их дочерей никто не возьмет, и Ярилой его уж больше не выберут. Но что здесь можно доказать?
– Коли так… – Ярила поднялся, оправляя пояс, и народ притих, чтобы выслушать решение того, в ком сегодня пребывал бог. – Пусть боги нам правду скажут. Пусть от каждого из спорных родов по бойцу выйдет, и за кем останется верх, тот и прав. Я сам за мой род биться стану, если отец позволит!
Он поклонился Красинегу, но тот, с неохотой покачал головой:
– Тебе нельзя нынче – скажут, в тебе бог был, сам Ярила за Леденичей бился, кому ж Ярилу в Ярилин день одолеть! Другого бойца сыщу.
– Парней выберем – пусть Ярилу своей удалью потешат, – кивнул Лежень. – Ты согласен, брат Суровец?
– Согласен! – Тот тоже кивнул. – И наши парни не из худших. Я братанича моего выставлю Годонега, Немилова сына.
– Пусть братанич мой Данемил, Звонятин сын, за нашу правду бьется, – сказал Красинег, и из-за стола с готовностью встал рослый, худощавый, но жилистый и сильный парень, которому тоже этой осенью предстояло жениться. – И коли он одолеет, то все племя сежанское пусть признает, что мы к нарушению межей не причастны! Не так уж мы плохи, чтобы к чужому тянуться – мужиков у нас довольно, понадобится, хоть пять делянок вырубим! Топоры чай найдутся! Видно, и впрямь леший нас с Заломовыми внуками рассорить хочет, а мы с ними всегда в дружбе жили и дальше хотим в дружбе быть!
– Легко на лешего пенять! – выкрикнул Нажил, старейшина Могутичей. – Да только лешему с того какая корысть?
– Может, недоволен, что лес сводят? – заговорили в толпе. – Может, в заповедную рощу его залезли, он и огневался!
– Вырастет там один бурьян вместо проса!
– Чем рубить, сперва надо было у леса спросить позволения!
– Так спрашивали же! И жертвы приносили, не дикие же мы, порядка не знаем! Нет, не леший нам воду мутит!
– Да кто же тогда? – опять встрял Нажил. – Кому еще делянка та нужна была, кроме Леденичей? Там ищи виноватого, кому корысть есть!
– Корысть она разная бывает… – Красинег покачал головой. – И уж коли я найду того лешего…
– С себя сперва навет сними!
– За нами дело не станет! Чуры нашу правду видят и всем покажут!
– Так
