style="font-size:15px;"> – Делай, что хочешь, – она взяла полотенце и стала вытирать мокрые руки.
– Ах ты… – Виталий схватил ее за горло и притянул к себе.
– Сынок! – внезапно на кухне появилась Инга Максимовна, – Что происходит?
С ненавистью глядя в глаза жене, Виталий медленно разжал пальцы, покрутил ими перед лицом Марины, сжал в кулак, хрустнув костяшками, и повернулся к матери.
– Все хорошо, мама, просто разговариваем.
Марина схватилась за шею и закашлялась. Виталий вышел в коридор, загремел, споткнувшись обо что-то, громко выругался и хлопнул дверью в спальню.
– Довела, да? – осуждающе покачала головой свекровь.
– Что?
Девушка еще никак не могла восстановить дыхание, она только удивленно смотрела на мать своего мужа, едва сдерживая слезы.
– Шляешься ночами где попало, так еще претензии предъявляешь? – женщина демонстративно выпила свое лекарство и собралась покинуть кухню, когда невестка задала ей вопрос:
– Вы сегодня ходили в банк?
Инга Максимовна остановилась, медленно повернулась и презрительно выплюнула:
– Где я бываю и что делаю, тебя никак не касается! – после чего удалилась к себе.
Марина наконец-то осталась одна.
Быстро приведя кухню в порядок, достала бумаги и села за расчеты. Утром предстояло сдать их заказчику. Спать легла уже в третьем часу ночи. К пьяному храпящему мужу идти не хотелось, поэтому Марина устроилась рядом с дочерью, обнимая девочку и с наслаждением вдыхая запах ее волос.
Утром, едва только будильник начал издавать первые звуки, Марина вскочила, выключила бодрую трель, опасаясь разбудить Машу. Бесшумно оделась и выскользнула в коридор. Поставила вариться кофе, а сама пошла умываться. Из их общей спальни слышался храп. На секунду замерла. Интересно, когда муж успел превратиться из заботливого, любящего человека вот в такое животное? Тряхнула головой и поспешила.
Глоток кофе, не забыть флешку, бумаги и тихо вышла за дверь. На улице едва рассвело. Дворник дядя Юра приветственно помахал девушке рукой. Марина ответила приветливой улыбкой. Они часто разговаривали с мужчиной. Он появился в их дворе не так давно и сильно отличался от других работников метлы. Не гастарбайтер, не алкаш. Полковник в отставке. Болезнь Паркинсона не позволила продолжить военную службу, а дома дядя Юра сидеть не умел. Он жил в соседнем доме и считал свою работу замечательной. «Свежий воздух, гибкий график», – шутил он иногда. Марина очень уважала этого человека. Военную выправку было видно невооруженным глазом. Одет скромно, но всегда в чистое и отутюженное, широкие плечи расправлены, спина прямая и строгий взгляд. Ему даже не нужно было ругаться на местную шпану, с его появлением больше никто не собирался на детской площадке вечерами чтобы «полузгать семки и выпить пива».
– Доброе утро! – поздоровалась Марина.
– Как всегда, ранняя пташка, – улыбнулся ей дядя Юра.
– Надо
