в ней преобладал лимонный цвет. Явно готовит шутку и теперь вся в предвкушении. Остальные внимают. Я раскинул сеть поиска пошире.
– Гм! – В сознании возникло чувство легкой грусти, перемешанной с задумчивостью, – совершенно неподходящие чувства для сегодняшнего праздника. И человек явно закрывается, чтобы никого не потревожить и никому не помешать. Очень интересно. Такое состояние совершенно не свойственно вечно живой и веселой Вере.
Я осторожно отполз, чтобы никого не задеть. На меня зашикали.
– Я ненадолго отойду, – виновато улыбнулся я.
Наконец мне удалось выбраться за пределы сферы и оглядеться. Определив направление, я зашагал в лес. Я уже почти знал, куда надо идти. Через несколько мгновений, уйдя с освещенной поляны, я погрузился в полумрак. Пришлось потратить пару секунд на перенастройку зрения. Еще раз прислушавшись к окружающему фону, я уже уверенно пустился по лесу, уворачиваясь от веток и переступая через корни.
Моя догадка оказалась верной. Выбрал я, конечно, не самый легкий маршрут. К этому обрыву у реки вела вполне нормальная тропинка. Я же рванул напрямик через лес. На краю обрыва, освещенная полной луной, сидела маленькая фигурка, обхватив руками коленки. Я осторожно подошел и сел рядом.
– Ой, Альвандер, – Вера-Вероника смущенно улыбнулась мне. – Вот пришла на реку. Я люблю тут сидеть по вечерам.
– Почему тебе так грустно? – послал я ей мыслеобраз. Можно, конечно, и заговорить, но я решил перейти на мыслеречь. Здесь одной короткой фразой можно выразить столько всего, чего не скажешь никакими словами. Вот и сейчас в моем вопросе содержалось море оттенков разных чувств. Недоумение, вызванное ее уходом, жалость к ней, желание чем-то помочь, подбодрить, сочувствие и много-много всего разного. Чтобы описать некоторые оттенки, даже слов не придумали.
Вера-Вероника всхлипнула и вдруг прижалась ко мне. Я обнял ее за плечо, притянув к себе.
– Я… я не знаю… Я просто смотрела на вас с Феолой сегодня… Дерри, ты знаешь, я бы хотела иметь сестренку или братика. Маленького. Я бы о нем заботилась. Одной очень-очень плохо. А ведь я из последнего поколения этого цикла… Самый младший человек во всей Солнечной…
Что я мог на это сказать? Как объяснить десятилетнему ребенку, что трехсотлетние циклы – это жизненная необходимость? Что иначе, при нашей продолжительности жизни, возможностей четырех планет со всеми космическими городами и станциями не хватило бы для нормальной жизни людей.
– Иначе нельзя, – беспомощно проговорил я.
Вера посмотрела на меня грустным и все понимающим взглядом.
– Дерри, я ведь не маленькая. Я знаю, что четыре планеты – это очень мало. Но я все равно завидую вам с Феолой. У тебя есть сестра. А у нее ты. Почему мне не повезло?
– Ты всерьез считаешь, что иметь сестру или брата – это замечательно?
– А ты думаешь, что это не так?
Я вспомнил свои многочисленные сражения с Феолой за лучшее место за столом,
