ситуацию. Да, сэр, две-три недели. На союзников по НАТО в ближайший год можно не рассчитывать, боеготовых для «русской кампании» подразделений у них нет вообще. Годом позже они просто разбегутся, бросив нас наедине с русскими. Кроме того, эти варвары уже не раз заявляли, что применят своё термоядерное оружие, если другие возможности обороны окажутся недостаточными…
– Итак, господа? – Президент обвёл глазами присутствующих. – Вы сами всё слышали. На мой взгляд – вопрос не подготовлен[44]. Если вы гарантируете, что Конгресс даст согласие на объявление войны России при нынешнем положении дел, я выступлю с ультиматумом. Русские – не дураки, со своим византийским чутьём они великолепно умеют распознавать блеф. И в этом случае – «Vae victis!». Если нет – я не хочу делать нашу страну объектом всеобщего осмеяния. Кстати, мисс Блэкентон, – повернулся он к госсекретарю, – вас не затруднит сообщить нам, как поведёт себя Китай в ситуации нашей с русскими конфронтации? Что, если, воспользовавшись случаем, он захватит Тайвань и попутно примется решать все другие свои геополитические проблемы? У вас подготовлена нота и, опять же, план действий и на этот случай?
На госпожу госсекретаря было тяжело (а вернее – противно) смотреть. Причём объектом её неэстетичной злобы сейчас были отнюдь не русские.
– Таким образом, господа, – с непроницаемым самурайско-покерным лицом сказал президент, – я считаю, что нам всем следует ещё немного поработать. Со всем старанием. Нельзя, только что потерпев крайне неприятное поражение, подставляться снова, окончательно демонстрируя миру, что зубы у Акелы окончательно затупились… После Ирака, Афганистана и событий в Северной Африке это нам совершенно ни к чему. Прошу через три дня предложить мне более реалистичный вариант обращения к русскому президенту и рассчитать достаточно сбалансированное сочетание имеющихся в нашем распоряжении кнутов и пряников… Я буду говорить с ним по телефону, но в случае необходимости готов встретиться и лично. Все свободны.
Ответом ему было почти змеиное шипение Блэкентон:
– У вас нет этих трёх дней…
Ойяма предпочёл не расслышать.
Во всей правящей верхушке страны у него был один человек, которому Ойяма доверял абсолютно – начальник военно-морской разведки вице-адмирал Феликс Шерман. Давным-давно они жили по соседству, учились в одном колледже и тогда же поклялись в вечной дружбе. За прошедшие тридцать пять лет ни тот, ни другой клятву не нарушили. К Феликсу он и решил обратиться немедленно. Отчего бы старым друзьям не половить «большую рыбу» с яхты президента. Говорят, в этом году очень расплодилась золотая корифена.
Фёст сделал вид, что аплодирует президенту. Этот парень повёл себя единственно возможным способом в данной ситуации. Правда, ещё неизвестно, чем это может для него кончиться. Пуля не пуля, а капелька чего-нибудь интересного в чашку зелёного чая – вот вам и обширный инфаркт
Бюрократический оборот весьма негативного оттенка, используемый в случае, если по ходу обсуждения докладчик не в состоянии ответить на внезапно возникшие вопросы «из зала» или
