городке мы так и не побывали, лишь «зацепили» окраины. Но пару особенностей все-таки удалось выявить. Во-первых, множество домиков, сделанных из вагонов товарного поезда старого типа: боковое с навесом крыльцо и прорезанные с мощными ставнями-кормушками окна. Во-вторых, всю дорогу мы ехали с одной и той же скоростью. Что в городе, что за ним: 60 км/ч и не более. Вроде машин нет, но не прибавляем. Все это весьма странно…
Как-то неожиданно вынырнули-замелькали главки мужского монастыря. Засверкал, переливаясь в солнечных лучах, купольный крест. Потянулась крепостная стена. Старая Ладога. Вот и приехали. Выбрались у спуска к крепости-музею рядом с мостом через Ладожку. Осмотрелись, прикидывая дальнейшие действия. Вверх, по направлению к Новой Ладоге, старые дома. Туда и направились. По дороге наткнулись на стенд со схемой местности. Рано вышли, можно было и выше подняться. Теперь придется пешком идти. Все согласны?! Ага, кивают. Тогда вперед и с песней! Кафе оставляем на потом, до лучших времен, когда до конца замерзнем, а пока нужно двигать. Быстрее, быстрее! Движение – жизнь, движение – тепло!
Первый на пути Свято-Успенский девичий монастырь. В XV – XVI веках он назывался «Пречистый монастырь из Ладоги» и «Богородицкий девичь монастырь из Ладоги». Из первого описания монастыря следует, что он был обращен из мужского в женский. Вокруг обители краснокирпичная стена, а по углам остроконечные башенки. Со стороны Волхова кирпичные стены разрушены, вместо них сетка рабица, местами дырявая. И вообще, на подворье царит пустота и забвение. В центре одноглавый, квадратный в плане, каменный собор во имя Успения Пресвятой Богородицы XII века, выстроенный из плит. Примыкающие каменные постройки оставляют желать лучшего. Доживают свой век, зияя пустыми глазницами окон и провалами в крышах, деревянные корпуса, в которых ранее находились кельи сестер и игуменьи.
Маленькая стрелка-указатель, повествующая о возможности приобрести медовые пряники, творение рук монастырских сестер. Но не успеваем ступить и двух шагов, как на скользкой дорожке оступается Лина, падает и… разбивает свой фотоаппарат. Слава Богу, сама цела. Очень скользко, а ступить некуда, разве что лезть по рытвинам, выискивая подошвами ботинок жухлую траву, проступающую над островками обледенелого грунта. Долго стоим у закрытой двери, скоро полдень, а никого нет. Только отходим, как навстречу процессия. Монашки в куртках поверх черных одежд. Им тоже холодно. Зовут, предлагают вернуться. Молоденькая девчушка запускает нас внутрь. Небольшое и чистое помещение. Лотки с молитвословами, церковной утварью и снедью: мед, пряники, вино. Рядом церковь-комнатушка. При желании можно в тиши помолиться. Разговорились, девочка приезжает сюда из Питера по возможности, когда мама отпускает. Помогает сестрам. Ей лет пятнадцать, а то и меньше. Совсем ребенок, а рассуждает как взрослая. Показывает, старательно объясняет. Краснеет, заливаясь румянцем, но молодец, молодец.
Следующий пункт нашего
