я не мог с ним сражаться. Мне пришлось бы его убить, и это погубило бы нас обоих. Тот, кто воткнул ему в спину копье, спас меня и тебя. Иначе мне бы пришлось покончить с собой, чтобы не выдать нашу тайну. – Он замолчал на мгновение, чтобы взглянуть в ее глаза. – Но теперь это уже неважно. Можем извлечь пользу из сложившейся ситуации или бесконечно предаваться терзаниям по поводу нашей вины. Я знаю, что я предпочту.
Она подняла на него нежный взгляд и стянула с плеч рукава туники так, что ткань едва прикрывала грудь.
– А хочешь знать, что предпочту я? Может, запрешь дверь и расспросишь меня поподробнее?
Спустя еще два часа Марк, совершенно измотанный и все же невероятно счастливый, вернулся в казарму и открыл дверь в комнату, где расположились все четыре центуриона. Руфий вопросительно посмотрел на него. Юлий и Дубн уже спали, свернувшись на соломенных матрасах.
– Ну, явился, наконец. Я подумывал, не отправить ли охранника на поиски, но Юлий убедил меня, что ты, забыв о старших товарищах, хлещешь иберийское красное в доме у легата. Так расскажи, где был? Да ты, похоже, едва стоишь на ногах, хотя спиртным от тебя вроде не пахнет.
Ветеран демонстративно принюхался, и глаза у него расширились. Он откинулся в кресле и пихнул приятеля, лежащего у него за спиной.
– Эй, Юлий! Юлий, просыпайся.
Его товарищ потер заспанные глаза, сел, бросил взгляд на Марка и снова повалился на кровать.
– Он вернулся. Подумаешь, дело какое. Отстань, дай поспать.
Руфий потряс его за плечо.
– Думаю, тебе будет интересно на это посмотреть. Или, точнее сказать, понюхать.
Юлий сердито осмотрел Марка с головы до ног, втянул носом воздух и поглядел на друга с зарождающимся изумлением.
– Да чтоб я сдох…
Руфий фыркнул:
– Я бы не стал говорить, что день окончен, а то этот похотливый содомит ничего нам не расскажет о своих делишках.
Юлий снова принюхался.
– Ты… ты был…
Марк покраснел, а Руфий налетел на него с удвоенной силой.
– Да все с ним ясно. Мы тут сидим и волнуемся за него, думаем, не пырнул ли его какой-нибудь воришка ножом в ночной тьме, а он в это время палки кидает. Он даже не смыл с себя запаха женщины, прежде чем вернуться к нам, несчастным жертвам долгого воздержания. Разве тебя не учили, что после того, как перепихнешься, надо сходить в баню или по крайней мере взять мочалку и ведро с водой и использовать их по назначению.
Марк открыл было рот, чтобы резко ответить, но Юлий швырнул ему в лицо полотенце, еще влажное от вечернего обтирания.
– Воспользуйся моим, парень. Не смей ложиться в общей комнате, когда от тебя такая вонь, тут и так спать невозможно. Ведро с водой стоит за дверью – иди и помойся, как полагается.
Он внезапно остановился, захваченный врасплох выражением лица Марка.
– Постой,
