споров и разногласий художественный объект также не будет давать, как это принято в журналистике, сбалансированной подачи информации. И, наверное, весьма важно и то, что художественное убеждение в принципе является самым искусным.
И еще один аспект привлек внимание исследователей. Это влияние смерти любимого персонажа на психику зрителей. Профессор психологии Ялда Улс анализирует привязанность зрителя к персонажу: «Исследователи на протяжении многих лет изучают феномен парасоциальных отношений, когда человек эмоционально привязывается к вымышленному персонажу или знаменитости. Эксперименты по парасоциальным отношениям также показывают, насколько реален персонаж для зрителя. Иначе говоря, чем больше мне нравится персонаж А, тем больше он для меня реален» [18].
Раскрученные на экране персонажи сегодня отправились в политику. Наиболее ярким таким типажом оказался Д. Трамп. Газета «Вашингтон Пост» выводит популярность В. Зеленского из телевизионного КВН, говоря: «Хотя путь Зеленского от телевидения к президентству действительно связывает его с Трампом, однако каждый из них представляет собой различные типы кандидатов, которых готовы поддержать отчужденные избиратели в любой стране. Если избрание Трампа отразило привлекательность для некоторых американцев предполагаемой эффективности и мужского авторитета богатых руководителей бизнеса, как это культивировалось в телешоу „Ученик” (The Apprentice), то Зеленский может отражать желание украинцев видеть компетентных, молодых, телегеничных и высокообразованных лидеров, а не богатых и мафиозных» [19].
Еще одним аспектом пересечения реального и виртуального стала ситуация с появлением стаканчика из «Старбакса» в одной из серий «Игры престолов», что принесло фирме условных 2,3 миллиардов долларов, если бы они сделали рекламу с таким количеством обсуждений в сети, какое было вокруг стаканчика [20–21]. Причем даже непонятно, чей это стаканчик, просто «Старбакс» наиболее раскручена как кофейня.
«Старбакс» обвиняют еще в модели, по которой заказанный кофе выдают в стаканчиках с перевранными фамилиями заказа на них [22–23]. Пишущие пытаются объяснить это тем, что вновь создается очередной повод для обсуждения.
Также идет массовое обсуждение ситуаций в «Игре престолов» как в соцсетях, так и на уровне научных статей, отталкивающихся от ситуаций в сериале. Часто это делают военные, получая для своих рассуждений новую точку отсчета (см., например, сравнение тактики ВВС с драконами из «Игры престолов» [24]).
«Игра престолов» все время подкидывает темы для обсуждения, например, вдруг у героя появилась правая рука, которой он лишился в третьем сезоне [25]. Хочешь – не хочешь – удивишься. А если удивишься, то поделишься своим удивлением с другими. И это снова будет вниманием к телесериалу.
Из «Игры престолов» пришли даже два языка, на которых там разговаривают местные жители. На дотракийском есть уже четыре тысячи слов, на валирийском – две
