в Крестовом походе против неверных. Да, я верю в это, – он посмотрел на ее высокую стройную фигуру и сияющее лицо, словно у юного рыцаря. – Как же вы выросли! – неожиданно добавил он, когда осознал, что она почти одного роста с ним (около метра восьмидесяти). – Опять-таки сказывается кровь настоящих Гизов.
Он положил руку на плечо племянницы; ее кости были тонкими, несмотря на высокий рост.
– Неужели во мне нет ничего шотландского? – спросила она, и герцог не понял, какой ответ она хочет услышать. Странно, обычно он мог читать ее мысли. – Ни следа от Стюартов?
– Может быть, когда вы одеваетесь б la savage[19] и кутаетесь в меха и пледы, – осторожно сказал он. Она оставалась хорошенькой даже в варварском костюме, который иногда надевала.
– Это внешнее, а я имею в виду внутреннее, – настаивала она.
– Что ж, вам нравятся шотландские музыканты, вы держите их при себе и часто слушаете эту… необычную музыку.
– Мне приятно ее слушать, – заявила Мария.
– Это доказывает ваше шотландское происхождение, – с улыбкой заметил герцог. – Для наших ушей это непривычные звуки.
Позолоченные настольные часы с мелодичным звоном начали отбивать одиннадцать часов.
– Вам они нравятся? – спросила Мария.
– Да, очень нравятся. – Герцог посмотрел на циферблат с черными цифрами на слоновой кости. Часы имели небольшую золотую подставку и календарь лунных фаз, где лик луны имел мечтательное выражение.
– Я подарила их самой себе, – призналась она. – Не знаю, почему мне так нравятся большие и маленькие часы.
– Да, я помню удивительные часы в виде черепа, которые вы подарили своей… Как вы их называете? Своей Мари.
– Ах, это… – Мария выглядела смущенной. – Эти часы с колокольчиком внутри маленького серебряного черепа и выгравированными символами вечности показались мне забавными. А Мэри Сетон в последнее время стала очень набожной. Эти часы достаточно маленькие, и их можно принести в церковь. Мне показалось, что монах мог бы горячо желать такую вещь.
– Монахи не должны иметь горячих желаний. – Герцог снова улыбнулся, и длинный боевой шрам на его щеке, тот самый, из-за которого его прозвали le Balafre, искривился по шву.
– Зато другие жаждут обладать их имуществом, – возразила Мария. – Например, старый Генрих из Англии: он просто выгнал монахов и отобрал все, что они имели.
– Если позволите, Ваше Величество, то, по крайней мере, он действовал открыто, в отличие от вашего отца, назначившего своих дворян и бастардов «светскими аббатами» в богатых монастырях, чтобы они могли забирать все, что захотят. Даже ваш сводный брат Джеймс Стюарт пользуется богатствами этого… кажется, Сент-Эндрюса? А ведь с виду он такой степенный и благочестивый!
Герцог недолюбливал ханжеское благочестие. Он дважды встречался с Джеймсом Стюарта, и оба раза ему это
По-варварски (
