охватить тебя со всех сторон собой, пока ты не взят в плен тьмой. Но объятия отрезвляют – или пьянят? – и уверенность в добром исходе струится по венам, согревая изнутри.
– Смотри.
Но я уже закрываю глаза, вдыхая твой запах.
Глава 5. Рекламная пауза
– Мам…
– М? – мама поднимает взгляд. В губах зажаты булавки, поэтому Аня только приподнимает брови, вопросительно глядит на дочь. Мама корпит над важным занятием: дошивается юбка для куклы. Подъюбник уже готов, осталось дело за малым. Дочь сопит. Мамуля улыбается и откладывает шитье: дочь пришла с чем-то важным. Маринка делает такое выражение лица только, когда собирается с мыслями. Либо кто-то обидел, либо…
– Что случилось?
– Ничего. Мам…
– Ну?
– А как ты поняла, что папа, ну… Ну, что вот он – наш папа? Ведь ты с кем-то ещё встречалась? Ну, вот ты его сразу увидела и поняла, что от него будем мы?
Аня улыбается. Да уж, только о детках и думалось в тот момент! Она обнимает дочь, приподнимает, усаживает к себе на колени.
– Как я поняла? Увидела и поняла, что он самый замечательный. Но у каждой это происходит по-разному, Марусь.
– А если бы ты за кого-то другого бы вышла, то я бы была не я? Да?
– Да. Но я же не вышла за другого.
– Но ты ведь любишь только нашего папу?
– Кого же ей ещё любить? – Это вопрос задаёт уже папа. Улыбаясь из дверей, он нагибается и звонко целует обеих в щеки.
– Меня, – смеётся дочь.
– Аааа, – протягивает Юра. – А что это – тебя? Наша мама будет любить только меня! Это я сказал! – нарочно сердитым голосом говорит он и тянется выхватить дочь с материнских колен. Маруся заливается смехом. Она пытается вцепиться в маму, но крепкие отцовские руку уже подхватывают её на руки и переворачивают вверх тормашками над полом.
– Только осторожней, – не удерживается Аня, правда, тоже смеется, глядя на хохочущую семью. – Папа, манник будешь? Или Маруськой сыт останешься? – она встаёт и смотрит на супруга.
– Самый большой кусок!
– Я не вку…с…ная! – кое-как выговаривает Маруська, продолжая смеяться и качаться над полом.
– Почему это я не удивлена, что нужен самый огромный кусок? – улыбается мама. Наконец, дочь водворяется на пол.
– Потому что… папа… ест… большие… куски тортов и тарелки супа! – важно заключает дочка, пытаясь отдышаться и прижимаясь к папе. Нож в маминой руке ловко отделяет кусок пирога.
– Точно подмечено! – папа снова подхватывает дочь и начинает кружить по комнате.
– Юра! Ну осторожней! Углы же, – пытается остановить расшалившуюся семью Аня.
Дочь задыхается от восторга, папа смеётся. Аня не может делать строгий вид долго и тоже улыбается.
– Тогда мы будем крутиться в большой комнате, правда, пап?
– Конечно! Голова! – Смеётся папа, – ясно, мама? А где, кстати, сын?
– Решил,
