он организовал первую группу сталкеров. Именно он располагает средствами, чтобы найти и вернуть домой Жорку.
Он снова улегся на одеяла и пустился в пространные рассуждения о Боссе, язычниках и справедливости. Я с трудом дождался паузы:
– Ну так на комбинат-то идем?
– Че ж ты торопыжка такой? Быстро только куры несутся, да и то не в наших реалиях. Организовать все надо. А прежде подумать хорошо. Иди, найду тебя, как че будет.
Жорка… Может, там счет на часы или даже на минуты идет. А этот доморощенный философ лежит и размышляет.
Мне не терпелось сделать хоть что-нибудь, неопределенность убивала. Харитон Харитоном, но ведь у меня был и запасной вариант, верно? Я решил наплевать на вред для здоровья и пойти к дому «с дебильной башенкой» – вдруг Мара уже там?
У замшелого крыльца под выцветшей покосившейся вывеской «Шаурма» мужик неопределенного возраста сидел на корточках, обхватив себя руками, покачивался и тихо подвывал. Очень похож на пьяного. А Марой даже и не пахнет. Ну, кто бы сомневался…
С опаской подойдя поближе, я увидел кровавое пятно, медленно расползавшееся по грязной рубашке.
– Ты откуда, друг? Что-то рожа твоя мне незнакома, а?
– Знакома, знакома, – каркнул он. – Прохор я, птичник. Ты очередь всегда за мной занимаешь, когда бутылки наполняем.
– А-а… – Действительно похож на Прохора. Только лицо вспухшее, одутловатое, с шелухой отслаивающейся кожицы, с внушительным волдырем между носом и щекой. Немудрено обознаться. С другой стороны, я и сам сейчас… расписной, как Харитон выразился. – Как ты тут оказался-то?
Он прохрипел что-то неопределенное и погрозил кулаком небу. Я посмотрел внимательнее. Руки побагровели, на внешней стороне ладоней – язвы. Таких отметин встречалось немало в первые дни кошмара, но сейчас-то с чего? Фон, конечно, еще не в норме, но не так же, чтобы кожа с человека слезала!
По-любому его нужно переместить вниз. Я надел резиновую крагу и протянул ему руку:
– Идти можешь?
Он кивнул, попытался встать, и его начало выворачивать зеленой дрянью.
– Погулял, б…! – Мужика корчило не по-детски.
– Долго был наверху?
– Ну… не так чтоб долго очень, но хватило, видать.
– Куда ж ты залез? Где ж у нас в округе так припекает?
Наверное, я впечатлительный. Во всяком случае, тут же почувствовал неприятный зуд во всех местах. А вдруг это не самовнушение и я тоже уже мертвец?
Начал поднимать бедолагу, тот закричал надсадно:
– Э, что делаешь?! Больно же!
Крага на глазах темнела от крови. Его кожа распадалась от моих прикосновений. Ну как же так? Люди уже минимум года три как массово вылезать начали, а если верить разговорам, сталкеры и десять лет назад на поверхность шастали, сохранившееся добро вниз перетаскивали – вроде пока никто не умер. Да я и сам
